Kikki Wild - Дневник Пётра Синицына. Аллочка

Смотреть на нее было интересно, но немного больно. Длинные, цвета багряной зари на Гандурасе, волосы, были завиты в крупные букли, от этого она была очень похожа на пуделя английского лорда. Плотные пухлые губы как будто шли в комплект с идеально тонким, крючковатым носом. Эта композиция мне напомнила некогда популярные духи «Сальвадор Дали», которые я дарил своей бывшей жене. Нелепая, странная конструкция и запах какой-то сортирный. Но жене нравилось. Композиция дополнялась бархатным, расшитым золотыми чешуйками, корсетом цвета затерянного золота племени ацтеков, из которого, выпрыгивали два силиконовых бугорка, на одном из них блестел еще один шарик – упавшая с бутерброда, такая же рыжая, как Лана, красная икринка. То, что было ниже стола, я видеть не мог, и, сказать честно, не очень хотел, но почему-то дорисовал туда длинный, скользкий селедочный хвост.

Когда я вспомнил про духи и жену, мне стало смешно (надо же, я был когда-то женат) и я улыбнулся. Неосторожно улыбнулся Лане прямо в голубые тени, в которых тонули, как голуби в Ниагаре, два маленьких серых глаза.

«Черт!»

Но было поздно. Конструкция Сальвадора Дали уже обернулась в мою сторону. Женщины, вечно жаждущие внимания, все одинаковы. Им без разницы, кто на них посмотрел – хромой лысый дедушка или студент. На вас им на самом деле наплевать. Им нужен исключительно ваш восторг.

Ланины ноздри раздулись, губы медленно отлепившись друг от друга, начали открываться.

«Сейчас там покажется чья-то недоеденная конечность» – почему-то подумал я, с ужасом глядя в ее рот.

Диалог с Ланой никак не входил в мои сегодняшние планы. Не то, чтобы я был против общения с очень красивой женщиной с силиконовой грудью, но, боюсь, из Чеховых она знает только Анфису, а мне, в свою очередь, плевать на «последнюю коллекцию», какая бы она ни была.

Я ненавижу копаться в смартфоне и считаю тех, кто там торчит часами, зомби, но в такой ситуации спасти меня могло только это. Я сделал движение? а-ля «в моем кармане раздался звонок», но она так и не успела открыть рот. На ее белое плечо вкрадчиво легла мохнатая лапа с золотыми часами на запястье. А где-то на уровне груди, запутавшись в бровях, как ежики в кустах, над орлиным клювом сверкнули два круглых блестящих глаза. Маленький человек с большим животом, вальяжно откинувшись на спинку стула, неспешно ковырял зубочисткой в переднем зубе и буравил меня взглядом.

«Марат? Рустам? Эдик?» – начал перебирать я в уме.

– Вальдемарушка, тебе скучно? – замурлыкала Лана.

«Удивил»

Очевидно, это и было истинное лицо Ланиного бренда.

Надо же, я здесь всего пятнадцать минут, а уже как минимум один человек меня терпеть не может.

Странно, обычно их больше.

И. так и не появлялся. Официантка поставила передо мной буро-коричневую массу, лежащую в лужице посередине чёрной матовой треугольной тарелки.

– Тар-тар с медвежатиной – она сказала это таким тоном, как будто принесла мне новорожденного младенца в пеленках, которого я должен был покормить грудью.

– Принесите мне две водки со льдом и лимоном. – ответил я, начиная злиться на И.

За Вальдемарушкой сидел какой-то известный спортсмен в обнимку с миниатюрной блондинкой. То ли хоккеист, то ли футболист, я точно не помню. Я сморгнул. Нет, вроде как двадцать минут назад, когда я только пришел, он сидел с брюнеткой? Я присмотрелся. Точно она! То же миленькое личико, курносый носик, розовые пухлые губки, волосы чуть ниже лопаток. Но я готов был поклясться своими гонорарами, что двадцать минут назад с ним сидела брюнетка!

«Ты опять пялишься на чью-то бабу» – мелькнула еще пока трезвая мысль.

Пора было заканчивать этот сеанс дурдома, иначе действительно придется изображать гея. Желтый пиджак есть, осталось чмокнуть какого-нибудь зализанного денди у барной стойки. Я стал шарить по карманам в поисках номерка. Но тут меня кто-то с размаху хлопнул по левому плечу, а Ланин силикон вдруг запрыгал перед моими глазами, оглушительно визжа.

«На нас напали армяне» – была моя первая мысль и я вопросительно посмотрел на Вальдемарушку. Но тот широко улыбался, сильно задрав голову куда-то вверх.

Слева от меня стоял довольный и еще более нетрезвый И. От его руки, которая как будто приклеилась к моему плечу, нестерпимо воняло табаком и мочой, ширинка была расстегнута, а кончик носа смешно белел в густом тумане клуба.

Мне вспомнился мультик про медвежонка Умку, которого мама учила закрывать лапой нос, чтобы быть незаметным. Но И. не был Умкой. А мама медведица была покрошена в мой тар-тар. Жизнь не похожа на мультик.