Владимир Сметанин - Голубая моль

– Надо ехать туда, в Магриб. И вот это мы и хотели поручить вам, коллега. Трудности, конечно, будут, но зато будет и первостатейный материал для диссертации!

Он замолчал, ожидая реакции Реброва и, поскольку тот безмолвствовал, ошарашенный неожиданным предложением, добавил:

– Наши туристы платят серьезные деньги, чтобы побывать в тех краях, вам же это не будет стоить практически ничего: дорога за наш счет, питание и проживание – за счет принимающей стороны. Туда же едет тамошний житель и ваш коллега Мокумба Зебе, вдвоём будет веселей и сподручнее.

– А Олига Хачатрян – он не едет?

– Он не едет.

– Но ведь и у нас на Кавказе тоже есть эта саранча, ему бы и карты в руки.

– У Хачатряна несколько другие интересы – уклончиво отвечал профессор и на лицо его набежала легкая тень. А насчет Кавказа: если мы заведем там клеща, неизвестно ещё, как он там начнёт действовать. Вдруг навалится на пчёл, наподобие варроатозного клеща? Это нам совершенно ни к чему. Да и потом – африканские товарищи просили провести все исследования именно у них – всё-таки не только страны, но и континенты у нас разные. Кстати, насчет пчёл мы имели с ними разговор и параллельно вам придется проследить за состоянием пчёл в зоне действия клеща. Всё это будет под контролем.

– Мокумба уже в курсе?

– Да, он постоянно готов в дорогу – сгорает от нетерпения. Но, правду сказать, я больше надеялся бы на вас. Загубить эту работу нельзя.

– На какой срок она рассчитана?

– Месяца три и, по обстоятельствам – плюс – минус две недели.

– Можно подумать?

– Да, конечно. Но я бы такой шанс упускать не стал. Мы можем сделать великое дело.

Полный сомнений, Андрей Ребров вышел из здания и уселся на скамейке неподалеку, в тени жидких акаций. Надо действительно подумать. С одной стороны, Африка – это все-таки не Антарктида, опять же и диссертация, с другой – три месяца тоже не пустяк. Вдруг он понадобится в Сибирске? Родители старые, а с указанного черного континента враз не доберешься. Ирина Ветрова… Но взялся за гуж, не стони, что не дюж. Надо ехать. Авось, они с Мокумбой смогут сделать все за более короткое время.

Вновь он принялся звонить в далекий свой Сибирск. Родители немного взволновались перспективой такой дальней и длительной командировки, но никаких возражений не высказали:

Чай, не на околоземную орбиту сроком на год, – рассудил отец. – Давай, валяй, дави саранчу, чтоб ей пусто было!

Ирина Ветрова, выслушав московского аспиранта, ответила почти профессорскими словами:

– Если представилась такая возможность, надо воспользоваться, я думаю. Три месяца – не так уж долго. Правда, там местами как будто неспокойно, да ещё эти всякие лихорадки. Не напугала я тебя? Нет? Но будь осторожней! Что ты молчишь? Алло!

– Видишь, – не успели познакомиться, тут мне надо в Москву, теперь уже в Африку… Как-то всё неправильно складывается. Я даже на пару дней заехать не успею. Может, лучше отказаться?

– Не надо. Не станем же мы караулить друг друга день и ночь. Вернешься оттуда – подумаем насчет Москвы, как нам там угнездиться. Хорошо?

– Хорошо, – безрадостно ответил Андрей Ребров. На душе отчего-то скребли кошки.

Не задерживаясь более с ответом, он дал согласие на африканскую командировку и несколько следующих дней были посвящены подготовке к ней, потребовавшей много бумаг и согласований, излишних, вообще-то, напутствий, консультаций и просто дурацких советов, следовать которым никто не собирался.

Андрей за время этих приготовлений сошёлся ближе со своим будущим соратником по козням против марокканской саранчи. Мокумба Зебе оказался вполне компанейским парнем, одних лет с Ребровым. Дело осложнялось только недостаточным знанием с его стороны русского языка и полным незнанием родного языка Мукумбы Зебе со стороны его русского товарища. По-английски, как выяснилось, они тоже поначалу не могли найти общего языка. Он, конечно, английский, но учили ему их разные школы и, по правде сказать, обе были далеки от совершенства. Но комбинируя известные им слова двух языков и сопровождая их выразительными жестами, они довольно скоро начали понимать друг друга вполне прилично. Олига Хачатрян, глядя на всю эту суету, казалось, втайне завидовал им. Но менять что-то было уже поздно: день отъезда аспирантов приблизился вплотную.

– Я чего не помню, – сказал уже перед самым стартом Мокумба Зебе Реброву – а хогда нам дадут хлопов?

– Каких клопов? – напрягся последний.