Даша Лунина - Голубые пуговицы

И вот она – свобода! Можно после работы идти сразу домой, а не сначала за ней на другой конец города. Можно даже пешком! Можно утром поспать на полчаса дольше, потому что сама я завтракаю на работе, и дома готовить не нужно. Можно даже остаться у кого-нибудь ночевать, и полночи проболтать обо всякой ерунде и потом спать до обеда! Можно смотреть фильмы, которые не удаётся посмотреть даже одним глазком, потому что у нас вечные мультики. Можно дописать, наконец, сказку, начатую два года назад и до сих пор неоконченную, потому что редко меня пускают за компьютер, да и то крайне ненадолго.

Но… неохота. В выходные вместо бассейна – можно не плескаться в лягушатнике по колено! – тупо валяюсь на диване, жду её звонка. В гости не хочу. Читать не хочу. Фильмы, которые хотела посмотреть, кажутся полной ерундой. Готовить неохота. Сама я как-нибудь обойдусь бутербродами с чаем. На улицу выйти тоже лень. Утром встаю точно так же, и точно так же успеваю впритык.

Спать не могу вообще. На меня никто не сваливает конечности, не шипит среди ночи «Отдай одеяло, а то я замёрзну!» и тебе некому шикнуть в ответ «Ну-ка быстро спать, кому сказала! Мне завтра на работу, а тебе, между прочим, к бабушке!» Некому тебе тридцать пять раз принести водички, пожелать спокойной ночи, восемь раз пописать, сорок раз поцеловаться. Никто нагло не задирает пижаму со словами «Погладь меня по пузику!» и теперь тебе тупо некуда девать руки. И перед сном уже сама себе тихонько вслух читаешь очередную главу «Пеппи Длинныйчулок», потому что она не позвонила. А когда сама звонишь, мама говорит, что детка давно уже спит. Нагулялась, поужинала и спит. Не беспокойся, всё в порядке. Да я знаю, мам. А утром никто не требует бутербродов с расплавленным сыром, плача, что за пятнадцать минут езды до бабушки она, если сейчас не поест, просто скончается голодной смертью. И вообще, чтобы меня такую терпеть, ей уже просто медаль положена и золотой памятник в центре города, заморила с самого утра голодом несчастного ребёнка.

Нет, это всё снова будет – мы приедем от бабушки и всё, как говорится, вернётся на круги своя. Я опять утром буду раздражаться, говорить: «Женя, блин! Ты вчера пообещала – смотришь мультики до полночи, спишь подольше и остаёшься без завтрака!» И ругаясь про себя нехорошим словом, бегу на кухню, потому что без бутербродов она не сдвинется. Опять буду выпрашивать «Отпусти меня на часок в гости, а я тебе пароль на компьютере скажу!» И опять ночью гладить по соломенным волосёнкам спящего ангела, про себя благодаря Господа, что у меня есть дочь, и что она здорова, и умница, и вообще у меня в жизни всё хорошо. Но это потом. А пока я лежу без сна и хочу плакать от своей ненужности.

Кто он?

Идём домой. Холодно, морозы на Крещение нынче радуют. А то зима – не зима, в декабре плюс два было! Я очень радуюсь морозу. И солнцу, и чудесному дню. Но сейчас вечер. Леденцы фонарей, бусы гирлянд вдоль проводов. Ледяные фигурки, горка, ёлка – всё мягко светится в огнях вечернего города. Мы идём мимо площади Свободы. Чистенький белый храм. Он отдельно подсвечен голубыми, фиолетовыми и жёлтыми огоньками снизу. Красиво. Не знаю, почему, но когда в воскресенье звонят колокола свою нехитрую мелодию, мне хочется плакать.

– Мам, а кто тут живет? Это же дворец, да?

– Тут живёт Бог.

– Но он же в царстве живёт! А это дом! Он и там и тут что ли живёт?

Теряюсь. Я не знаю, что ей отвечать. Пускаюсь в пространные объяснения. Нечаянно говорю, что Он живёт в душЕ.

– Вот тут, что ли?

Тычет себя обледеневшей варежкой куда-то пониже подбородка. У нас там «душонка», да. Пуговицы смотрят на меня недоумённо, они не в силах понять, что там, в душе, есть что-то такое, про что она не знает. В её собственной душе! Я не могу, я не знаю, я не умею объяснить дочке, кто Он! Говорю, что Он создал первых людей на земле, всё живое. Что Он нас всех любит.

– А за что Он меня любит? Я же капризничаю!

Я уже не рада, что завела этот разговор. Начинаю раздражаться, как все взрослые, которые думают, что всё знают, а на самые простые вопросы ответить не могут.

– Да ни за что, просто так. Потому что ты есть на этом свете. Потому что ты – это ты.

Глубоко задумывается. В пуговицах мелькают снежинки мыслей. Она так крепко думает, что даже остановилась. Нетерпеливо дёргаю её за рукав – пошли, чего стоять-то? Холодно. Зима, блин. Пошла, примерный ответ найден.

– Как ты, да?..

Куда мне до Него! Но…

– Да, Джейн, как я.

Турция