Сергей Прокопьев - Когда на планете коронавирусня

В тот день группа получила стипендию. Никаких торжеств по этому поводу не проводили – сессия. И экзамен серьёзный по предмету «Многоканальная электросвязь». Только что не Ким Ефимович принимал, на счастье Айвазовского и остальных, а завкафедрой… Человек серьёзный, но не въедливый.

Айвазовский вошёл в 512-ю комнату сияющий счастьем. В комнате находился один Ройтер, сидел за столом с конспектом лекций, готовился к экзамену. Витя с порога обратился с деловым предложением:

– Толя, предлагаю отметить мой зачёт и последнюю повышенную стипендию! Больше мне её не видать как своих ушей, надо ухитриться хоть какую-то получить.

– Ты чё, какие отмечания! – резонно возразил Ройтер. – Экзамен на носу и какой!

– Мне к трём готовиться и то не вибрирую. У тебя четыре дня впереди. Заучиться можно. И не беспокойся – я угощаю. У меня праздник.

– Нет, – отказался Толя. Он был рад за друга, прошёл Славского, но экзамен есть экзамен.

– Пошли хотя бы пивка попьём. Душа просит. Такая гора с плеч.

Поблизости работал всего один пив-бар на Большевистской. Самый настоящий шалман, со всеми красотами: антисанитария, скученность, шум. Высокие круглые столы, присесть некуда, употребляли пиво стоя. Контингент соответствующий: утром угрюмые и похмельные физиономии, вечером, порядком набравшиеся, доходило до мордобоя. Заведение не блистало интеллигентностью и эстетикой. Студентов, смотрящих на мир с большим зарядом оптимизма, это не останавливало, случалось, заглядывали компанией пропустить по одной-другой кружке пенящегося напитка.

Предложение Айвазовского Толю не вдохновило. Он был настроен на подготовку к экзамену «Многоканальная электросвязь».

– Было бы что-нибудь приличное, – сказал. – А то натуральный шалман.

Как потом вспоминал: «Дёрнуло меня сказать: вот в Алма-Ате класс с пивом! Вот куда бы я сходил».

На втором курсе Ройтер, вместе с компанией одногруппников, увлёкся альпинизмом, поехал в Алма-Ату в альплагерь «Талгар». Столица Казахстана восхитила культурой пития пива. Заходишь в парк, там на каждом шагу ларьки с отличным пивом, пол-литровая кружка стоимостью двадцать пять копеек. Настоящее, по классической технологии сваренное светлое «Жигулёвское» или тёмное «Таёжное». Рядом ещё одна торговая точка тут же на улице – мангал, шашлыки жарят. Двадцать копеек платишь и получаешь качественный шашлык. Пусть не метровый шампур, сантиметров сорок, но объеденье. Барашек ещё вчера травку в горах щипал и приготовлен мастером. Одну-другую кружку пива выпьешь, один-другой-третий шашлык съешь и сыт по горло, настроение на седьмом небе.

И вообще – южный город, окружённый величественными горами-снежниками. Посмотришь вдаль, и ёкнет сердце – как прекрасна эта жизнь! В ней есть скалы, ледники, перевалы, альпийские луга, горные стремительные реки… Это совсем рядом, а пока перед тобой кружка пива, в небе яростное солнце, над головой зелень чинары…

Айвазовский альпинистом не был, в альплагерь не летал, восхождения в горы Тянь-Шаня не делал. И в Алма-Ате разу не был. Толя с удовольствием начала рассказывать о чудесном горном крае. Он хоть и напирал на тему – «готовиться к экзамену надо», как и всякий студент, подсознательно радовался любой «веской» причине отвлечься от конспектов. Красочно описал Айвазовскому красоты пивопития в Алма-Ате. Дескать, вот где пропагандируется культура употребления пива.

– Быть такого не может! – сказал с завистью Айвазовский.

– Что я тебе врать буду! Спроси у Чехова.

Чехов был старостой группы, жил в этой же 512-й, но в тот момент был в институте.

– Слушай, а это идея! – вдруг оживился Айвазовский и произнёс на полном серьёзе. – Толя, а полетели в Алма-Ату.

Предложение было более чем неожиданным. В то же время не из фантастических. Финансово вполне осуществимое. Оба в тот день получили повышенную стипендию – почти шестьдесят рублей было у каждого в кармане. Если учесть, что в студенческой столовой на пятьдесят копеек можно было отлично пообедать – очень даже неплохие деньги. Билет в Алма-Ату стоил 28 рублей. Это если полный тариф, но студентам предоставлялась транспортная лафа в Советском Союзе – пятидесяти процентная скидка. Она была со своим нюансом, не действовала летом, но ведь шла весна.

– Полетели! – напирал Айвазовский. – Сегодня вылетаем, завтра гуляем по Алма-Ате с пивом и шашлыками на каждом углу, послезавтра обратно. У меня классный дядя Боря в Алма-Ате. Он сколько лет зовёт, а я всё собираюсь. Нам не надо никаких гостиниц, есть где бросить кости.