Арест Ант - Смурь летняя

– Но я же, когда очнулся, точно с выхлопом был.

– Это в медицинских целях. Ты, когда мы уже назад ехали, был такой дёрганный и бледный, что нам стало тебя жалко. Посовещались с водилой, остановились. У нас ящик вискаря в багажнике. Нашли стакан – всего грамм на двести – тебе дали, а ты как воду выпил и сразу уснул. Даже не проснулся когда мы тебя в квартиру тащили.

– То есть из правды только осётр и вискарь?

– Ну и купола твои, если я чего не переврал. Да, там народ сначала перепугался сильно. Хотели тебя оставить и лечить по правилам. Но я их всех успокоил. Обещал, что сам о тебе позабочусь. Даже не верится, что ты так быстро в норму вошёл. Меня всего-то полчаса не было.

Мы замолчали, наблюдая за активным перемещениями радостно гомонящих мужиков. Моня, искоса поглядев на меня, хмыкнул, встал и направился к стойке. Что-то пообсуждал с барменшей, а затем они торжественно пожали друг другу руки. Моня, загадочно улыбаясь, подсел ко мне.

– А что ты со своим осетром собираешься делать? – в глазах у него прыгали чёртики.

– А на кой ляд он мне сдался? Готовить точно не буду, а холодильник я выключаю, когда уезжаю. Через границу не пустят. Забирай себе. Вискарь тоже. Или со Стрекозами употребишь, или как знаешь.

– Видишь какой я прозорливый? Уже договорился. Себе небольшой кусок оставлю, а остальное здесь в дело пойдёт. Зато некоторое время наше обслуживание будет за счёт местного заведения. Мелочь, а приятная.

– Жук ты, Моня, и тебя только могила исправит.

– Это называется взаимная выгода! Ещё с достославных советских времён.

Тут к нам, явно стесняясь, бочком придвинулся Лёнчик. Остановился у стола и стал застенчиво теребить замусоленный край рубашки.

– Тебе чего? – Моня с недоумением смотрел на его странные манипуляции.

– А как там с унитазом? – с трудом, но выдавил он из себя давно мучавший вопрос.

– А с унитазом что? – Моня подозрительно оглядел на меня, поскучнел, и обречённо полез доставать деньги, – Сколько на этот раз?

– Дык, не вызывали пока, – оторопел Лёнчик.

– А чего панику разводишь? Я уж думал не углядел чего, когда пользовался.

Я явственно хихикнул, наблюдая за сменой красок на его лице. Как мало человеку надо, чтобы подобреть.

– Лёнчик, там у тебя водка выдыхается, а ты мне тут больную мозоль своими наездами тревожишь. – Моня встал, поднял бокал, – Так, слушайте все! Предлагаю тост: «Чтобы елось и пилось, чтоб хотелось и моглось, чтоб всегда и чтоб везде было с кем и было где»!

Зазвенело стекло, потом разномастные вдохи-выдохи и скрип вилок по тарелкам. Неожиданно я понял, что начинаю слегка плыть. Покосился на пиво и понял, мне достаточно. Надо просто посидеть, а потом собираться и отчаливать домой. Мужики пошли сначала по второму кругу, а затем по третьему. Я, на все призывы, только вяло улыбался и показывал на свой непочатый бокал. И скоро стал для них невидим, как привидение какое.

– … девки эти голые. А если Стрекозки прознают? – вывел меня из сумеречного состояния настойчивый вопрос Лаврентия.

– Деловые переговоры, – моментально отреагировал Моня, – Ничего не знаю. Чист, аки агнец божий. Если что, то интурист подтвердит. Моя репутация безупречна, а слова к делу не пришьёшь.

– А бухгалтерша? – не подумав, встрял я.

– О, очнулся. Медитацию закончил? – Моня показал мне из-под стола кулак, – Тебе что, бухгалтерша привиделась? После молоденьких всегда на зрелых тянет. Ты это, хочешь свеженького пивка? Снять морок?

– Извини, действительно что-то отвлёкся. Про свою бухгалтерию вспомнил. Видно голова до сих пор не в порядке. А как у тебя со Стрекозками?

– Отлично, – только вот его утверждение что-то не соответствовало выражению лица. – Просто прекрасно. Готовимся сделать ремонт, а потом объединить две квартиры в одну большую. Для нашей будущей дружной семьи.

– Неужели кого выбрал? – Лаврентий даже ладошки потёр, предвкушая услышать долгожданную новость.

– Пока нет, но в процессе. Мы неделю назад все вместе посидели-пообсуждали. Сошлись на том, что можем вполне гармонично жить вместе. Лаврентий, не ёрзай, сексуальную сторону отношений пока не затрагивали. Я честно сказал, что они мне все нравятся и предложил им месяц-другой подумать как нам дальше быть.

– Значит у тебя сухостой? И никого на стороне? Только рукоделие спасает?

– Лаврентий, а может ты водочкой займёшься и дашь нам спокойно договорить?

Лаврентий недовольно отвернулся и сразу атаковал Лёнчика. У них моментально разгорелся жаркий спор о том, является ли до сих пор незнакомая мне Ленка сожительницей или всё же супружницей Лёньчика. Степаныч иногда вставлял короткие фразы, прерывающие перепалку, а потом всё вспыхивало снова.