Александр Пономарев - Вкус к жизни

На столицу потихоньку опускался знойный майский вечер. За окном неистовым прибоем шумела суматошная улица. Закатное солнце, хоть и погружалось с каждой минутой все глубже в разлитую на западе небесную бирюзу, но пока еще щедро наполняло лучистой энергией тесную квартирку без балкона, весело флиртуя с гранями расставленного на столе китайского праздничного сервиза.

Во главе стола, в старом, просиженном почти до пола кресле, высоко задрав колени, восседал он – высокий, голубоглазый блондин лет тридцати пяти от роду. Четко очерченный абрис тяжелых скул, ироничный взгляд и преждевременные потертости на лице выдавали в нем натуру волевую и не склонную к компромиссам, обогащенную к тому же самым разнообразным жизненным опытом.

Такой легко, с пол-оборота своей античной головы, сведет с ума любую красотку, точнее она, словно осенняя муха, сама упадет в расставленные им сети, стоит ей только заглянуть в эти влажные, с поволокой, глаза.

А если при этом она еще не обнаружит у него на безымянном пальце кольца, то вообще тушите свет: «Холост, ой, мамочки, пропадаю…»

У нашего блондина тоже не было на пальце кольца, впрочем, обет безбрачия он явно не давал. Мало того, он даже был когда-то женат, причем дважды, но оба раза коротко и неудачно.

Хотя посторонним об этом знать вовсе не обязательно, но нынче о не сложившихся браках ему напоминают лишь две фотокарточки дочерей над письменным столом, а также пачка исполнительных листов на верхней полке секретера. Сильно обжегся он тогда с двумя провинциальными резвыми хищницами. Вот потому-то с тех пор и зарекся связывать себя узами Гименея и жил исключительно в свое удовольствие. Правда, удовольствие в его понимании означало, преимущественно, веселые компании, разбитных грудастых девок и крепкий алкоголь. С годами такое времяпрепровождение вошло у него в привычку и даже превратилось в смысл жизни. Алкоголя, однако, со временем требовалось все больше и больше, а денег, увы, больше никак не становилось, ввиду того, что на разных производствах, где он, естественно, надолго не задерживался, терпели его выкрутасы все меньше и меньше. Пока не перестали терпеть совсем. После чего он, хлебнув вдоволь лиха на погрузочно-разгрузочных работах и схлопотав острый миокардит и хронический колит, в конце концов, дал матери клятвенное слово взяться за ум. Женитьба, естественно, стояла у него в списке добрых дел на первом месте, как самое из них простое и приятное.

Сейчас он пил из высокого бокала негазированную минералку и не сводил напряженного взгляда со своей гипотетической невесты. Перед ним, чуть сморщив аккуратный носик, сидела подтянутая, со вкусом одетая и сравнительно молодая женщина. Дамочку, наверное, можно было бы назвать симпатичной, если бы не ее круглые, слегка навыкате глаза и большой тонкий рыбий рот. Она меланхолично перемешивала в чашке кофейную гущу и оторопело смотрела по сторонам.

Между кухней и молодыми сновала ее гипотетическая свекровь, в старомодном вечернем платье и тапках на босу ногу.

– Анжелочка, дорогуша, – причитала она, – что же вы не едите-то? Неужто фигуру боитесь испортить? Так не надо, не надо бояться, от наших фирменных баклажанчиков никто не поправлялся еще.

– Да мне не хочется что-то, спасибо.

– А знаете что, откушайте-ка вы маринованных огурчиков, свои, с огорода, – никак не унималась та. – Или вот лучше грибочков, грибочков попробуйте! Мой Сережа сам их собирал, он у нас мастер по этому делу, давайте положу, не стесняйтесь.

– Я не стесняюсь, Маргарита Павловна, просто на работе сегодня плотно пообедала, – вздохнула она, потупив взгляд. Судя по кислому выражению лица гостьи, ее явно что-то удручало.

– Да разве там подадут такие грибочки…

– Не беспокойтесь, у нас в "Нацпромбанке" хорошая столовая…

– Так-то вот – в "Нацпромбанке", – не без удовольствия отметил про себя блондин. В общем, с невестой ему, похоже, крупно повезло. Серега знаком с ней уже почти три месяца. Нашли друг друга в интернете. Парадокс, но, оказывается, заместители директоров банков тоже плачут, а их успехи в личной жизни по большому счету никак не зависят от количества нулей у них на расчетном счете. И эта тоже из таких – синий чулок, ударница капиталистического труда, со своей вечной карьерой, личностным ростом и гендерными комплексами, удивительно, как только умудрилась ребенка зачать. Зато не избалованная мужским вниманием, и влюбилась в него сразу словно кошка. Хотя разве могло быть иначе!