Мора фон Эпштейн - Рыжий рыцарь, золотой менестрель

– Конечно. Я отправлюсь туда сейчас же, подготовлю всё для вашего приезда, – Георгий вскочил и начал натягивать камзол, – вот только…

– Что?

– Обязательно возвращайтесь.

– Вернёмся, – пообещала я, а когда он умчался, обернулся к задумавшемуся магу. – Ну, как?

– И почему не ко мне в голову пришла эта идея?

– Она, наверное, заглядывала, но не выдержала одиночества и убралась от греха подальше. Ты чего?

– Теперь жду идею, как укоротить твой язык.

– Мечтаешь?

– А что, нельзя?

– Нет, ну можно, конечно, – протянула, направляясь к двери, – только долго ждать придётся, они все столпились у меня.

– Поделись, тебе легче будет.

– Всё своё ношу с собой.

– Жадина.

– Двоечник!

Мне надоело спорить и, показав магу язык, я выскочила за дверь, едва не прищемив ему нос. Догнать меня у него так и не получилось.

Интересное у нас общение, не правда ли?

Я брела по деревне, ожидая, пока мои спутники закончат собираться и подготовятся к отбытию. Спешить нам было некуда, но и терять время, тоже не имело смысла, поэтому, непринуждённо озираясь, я продолжила развивать свою последнюю мысль. После снятия проклятия Эван изменился, но значит ли это, что он на самом деле именно такой? Если вспомнить Йвана, так оно и есть. Общались мы с ним не лучше, чем сейчас с расколдованным магом. Это только для Грегуара я была милой, доброй и заботливой. Но Эван? Он намного старше нас обоих и, стало быть, мудрее. Он рыцарь, паладин, воин, в конце концов, прошёл Крестовый поход, знает все крайности жизни и смерти. Но ведёт себя как ребёнок. По-моему, у Эжена голова идёт кругом от наших перебранок. Или это при мне он так себя ведёт? Замаливает свою вчерашнюю промашку?

Я вздохнула и ещё раз огляделась, в этот раз небезрезультатно. Их было человек двадцать, в чёрных одеждах, с капюшонами на головах, верхом, при оружии. Мчатся галопом, но достаточно далеко, в запасе примерно полчаса. Но движутся они, стремясь отсечь нас от замка де Борн, значит, и того меньше.

Разумеется, я сама ни за что бы этого не рассмотрела, я – менестрель, а не ясновидящая. Но Ключу не хотелось попасть в лапы Дерил. Её волей моё зрение и нашло преследователей.

Интересно, а наша тройка с ними справиться? И есть ли смысл вообще с ними связываться?

– Эван, где Георгий? – я влетела на двор.

– Уже уехал, а что? Что-то случилось?

– Отряд в двадцать человек. Движется сюда, но старается зайти со стороны замка. Среди них есть не только мечники, но и арбалетчики.

– Плохо дело, – рыцарь вновь стал серьёзным и сосредоточенным, – боюсь нам с ними не справиться. Время есть?

– Есть, но стоит поторопиться.

– Тогда по коням. Возвращаемся в замок. Надеюсь, баронесса меня так сразу не убьёт. Лоран, замолвишь словечко?

– Посмотрим на твоё поведение, – я с разбегу забралась в седло, – постарайся меня не злить.

– Я? Злить? – он не прекращал язвить, даже когда мы выметнулись из деревни. – Я же само миролюбие.

– Оно и видно, – согласилась, пропуская вперёд Эжена и пристраивая Альфреда вровень с конём мага, – ты просто заколдован, раз я этого раньше не заметил. Марк помог или сам заклинания напутал?

– Между прочим, я ученик самого великого мага нашего времени.

– Было бы чем хвастаться. Ты не так давно был в плену у другого, более способного ученика этого же мага. Двоечник.

– Я не двоечник, я – рыцарь!

– Хочешь сказать, что когда Бог раздавал мозги, рыцари были в крестовом походе?

– А сама ты где была? – Эван упорно продолжал определять меня как девушку.

– Несомненно, ближе. И перестань меня так называть, я – менестрель.

– Это мы ещё посмотрим.

– Что ты имеешь в виду?

– Не важно. Лоран, у тебя есть вино? Не жадничай.

– Зачем тебе? – опешила.

– Если умирать, так хоть с песней. А пьяному и море по колено.

– Давай уж вместе, мне тоже захотелось.

– А тебе можно?

– О чём ты? – я хлебнула из горлышка и с удивлением подняла брови. – Я достаточно взрослый, чтобы не вывалиться из седла от такого количества.

– И где ты успела получить такой бесценный опыт?

– В кабаках.

– Где-где?

– В кабаках. Повтор звучал для самых умных. Думаешь, я сразу стал выступать перед благородной публикой? Сначала была мучительная выучка среди простонародья. Там я многому научился.

– Многому? Нет бы чему путному.

Несмотря на подбрасывающий темп галопа, фляга гуляла по рукам. Эжен оглядывался и удручённо качал головой, каждый раз отказываясь от предложенного вина.