Михаил Васильев - Большое голодное путешествие

Управились с салатом. Отец поднял рюмку:

– Ну… я, с вашего позволения…

– Давай, давай. На здоровье…

Мама и я ограничились пепси-колой. Потом принесли бульон. Я вообще ничего не понял. Мама сказала: «Так надо» Отец утвердительно кивнул. Бульон подали в каких-то фигурных чашках с ручками. Каждому положили по миниатюрной корзинке каких-то сухарей, и что-то размазанное по нескольким крошечным розеткам, белое, желтое и зеленое. Может быть, желтки, а может быть, эта самая пахта, все – с какой-то травой. Я поступил просто. Ссыпал сухари себе в чашку, по очереди смазал содержимое со всех розеток, и размешал. «Так буду». Получилось что-то вроде супа. Смотрю, родители делают то же самое. В общем, бульон как бульон. Дома – не хуже. Дошла очередь до основного блюда. Молодой человек разложил перед каждым новые тарелки. Распределил приборы. Вопросительно осмотрел нас. «Готовы?» Мы одновременно кивнули. Я, зачем-то, потрогал свою тарелку. «Горячая!» Я вспомнил, что мы заказали: «Ах, да… Котлеты по-киевски…» Родители подготовили меня. Когда-то, мол, пробовали. В таком-то ресторане, в таком-то веке. Нежная курица, в сухарях. Внутри – бульон, то есть, резать – аккуратно. Очень вкусно. Картофель фри – везде одинаковый. И здесь, наверное, такой же, как в нашем «Севере», или в «Полете»…

Дальше началось что-то совсем непотребное. Молодой человек выкатил на тележке огромный металлический поднос, на котором были одновременно выложены все три наших порции «Котлет по-киевски». С гарнирами, какими-то розетками, горошками, картошками, травой, морковкой, и, как показалось, цветами. Начал планомерно раскладывать. Каждому – отдельную порцию. С гарнирами и цветами. Используя при этом всевозможные щипцы, ложки, ложечки, ножи, лопатки… В общем, наводил красоту.

– Ну зачем? Ну, что вы? Мы сами…

Молодой человек, едва заметно, улыбнулся.

Не помню, детально, всех своих ощущений. Ну, конечно, великолепно. Ну, конечно, вкусно. Без вопросов. Как и рассказывали. Нежная курица, в сухарях, внутри – бульон, резал аккуратно. А картофель фри – почти, как у нас в «Полете», но хуже, чем в «Севере»… Что сказать? В тот момент, я твердо решил: когда вырасту – не стану ни космонавтом, ни дипломатом, ни музыкантом, ни конструктором. Буду работать в ресторане. В таком же. Или похожем. Назову его «Глория»! Если здесь такое возможно, значит буду стараться, чтобы было возможно где-нибудь еще. Дорасту до директора. Буду сидеть в кабинете. Накидывать на плечи белый халат и выходить в зал. Буду спрашивать клиентов, все ли нравится. Потом буду возвращаться в свой кабинет. Проходить через кухню. Брать половник, пробовать суп, или рагу… «Здесь – досолите, это – переделайте… это – пойдет, а это – никуда не годится…» Я, кажется, даже зажмурился. Отец опять подозвал девушку с тележкой. Купили каждому по порции мороженого. Я такого мороженого никогда не пробовал. Даже не видел. Разноцветное, ароматное, с сиропом, с печеньками, шоколадками-мармеладками…

– Можно счет?

Молодой человек принес счет. Двенадцать рублей с копейками. Мама, естественно: «Ни фииига, себе!» Я сразу понял, что в следующий раз место будет попроще.

Вышли на улицу, побрели по Старому городу. С хозяйственной сумкой, в которой, по-прежнему, лежали спички «Хозяйственные». Мне все уже было неинтересно. Еще раз подошли к Ратуше, я фотографировал все подряд. Вышли на улочку Пикк Ялг, поднялись на смотровую. Без настроения. То есть, наоборот, под впечатлением. «Прикоснулся». С этого момента я уже разглядел четкие очертания МЕЧТЫ.

Спустились вниз. Родители подгоняют: «День проходит. А дел – еще много» Стали решать, чем будем заниматься до вечера. Я ничем не хотел занматься. Родители настаивали на «Каубамайа». Огромный магазин. Несколько этажей. «Необходимо зайти, хотя бы, на разведку. А завтра – на штурм. По всем этажам и отделам. И уже – на машине. Багажник пустой, а это не дело.»

Вернулись в свой микрорайон. Уют и тишина – это атрибуты типичного прибалтийского быта. В магазинах – тихо, алкоголики – не шумят, дети галдят – вполголоса, даже чайки стараются кричать негромко…

Вечером посидели по-семейному. Мама немного перебрала с хозяйкой. Начались философские беседы. Обе – Галины. Галя, видимо, самое модное имя той эпохи…

– Галь, вот смотри, приезжаю к тебе, и попадаю на свой день рождения. Каждый раз – одно и тоже. ЧуднО…

Галя задумалась, не зная, чем парировать:

– Ты знаешь… А у меня – строго в декабре. Каждый год!