Евгений Баширов - Дни трейдера

– Суицид, – подколол Николай. Смешно.

– Ладно, ребята, проехали, надо еще до монастыря добраться, осталось совсем немного, но, с другой стороны, мне бабушка говорила: «Перед тем как идти в церковь, надо подготовиться духовно, то есть очиститься». Может, таким образом и с чьей-то помощью очистились, так сказать подготовились, вроде все прекратилось с божьей помощью, а если бы у тебя, Вася, была элементарная аптечка, а не футляр из-под нее со стаканом пустым, то еще быстрей бы вышли из комы.

– А если бы ты не захотел витаминов поесть, то вообще бы не останавливались и не сидели здесь, а давно были бы на месте.

Выбрались из спасительных кустов, расселись в машине в том же порядке, что и до всей этой истории очищения, и уже благополучно, без дальнейших особых приключений, добрались до монастыря.

Монастырь, цель их сегодняшнего дня, встретил друзей красотой белокаменного соборного храма и еще каких-то церковных зданий исторического комплекса, находящихся внутри каменной стены, проходящей вокруг всего монастыря на фоне яркого солнечного дня. И все это возвышалось на пригорке среди огромного зеленого поля, и лес стоял оградой вокруг. Какая-то торжественность и легкость сквозила во всех постройках, тесно посаженные главы на тонких барабанах придавали храму и всему комплексу дополнительную устремленность ввысь. Прочитали мемориальную табличку на входе: «Михайло-Архангельский монастырь» был основан князем Святославом Всеволодовичем в XIII веке, и дальше: на территории монастыря расположен Юрьев-Польский историкоархитектурный и художественный музей, который работает с 9:00 до 17:00, в понедельник – до 15:00, выходной – вторник, последняя пятница месяца – санитарный день. Во как, санитарный день – это же тяжелое наследие красных коммунаров, у них это было каждый четверг, еще, помнится, назывался рыбный день в народе, здесь же – пятница.

Конечно красота, данного ансамбля впечатляет и таких исторических монастырей по России матушке огромное количество разбросанно, в то время заменяли люду мирскому места общего пользования, в смысле общения, а не то что сейчас можно подумать. И несли они не маловажную роль в государстве нашем – оплот духовности, сплоченности, даже в плане военном, вон какие стены толстенные с бойницами, для обороны. Сам комплекс, за исключением недавней легкой косметики, производил впечатление постройки на века, так все было выстроено, могли же в том времени строить так, я где-то читал, что кирпичи из глины обжигали особенно и раствор для кладки делали вразрез всему, сбрасывали в огромные ямы остатки животного происхождения: там шкуры, головы скота , там копыта засыпали все гашенной известью закрывали ямы плотно и через некоторое время раствор готов, холодец из гашенной извести, да еще могли куриные яйца добавить перед самой кладкой. Сейчас в наше время промышленного строительства, таких нюансов нет, цемент заменяет вяжущее, а кирпич можно руками переломить.

– Откуда, ты это все знаешь? Миш.

– Вы что мужики забыли где я учился, и на кого, плюс природная любознательность во всем.

Машину оставили у ворот, на более менее стоянке из гравийного покрытия. Сами прошли в храм, приглаживая волосы, растрепанные на ветру. У входа, есть такой контингент людей следивших за соблюдением уставов церковной жизни, они сразу у них поинтересовались, крещеные они и с крестами ли на груди? Миша ответил, что крещеные, а с крестиками проблема – просто их нет. «Это хорошо, что вы крещеные, а кресты нательные вы можете приобрести у нас. Кресты все, освященные нашим батюшкой, есть широкий выбор серебряных, простых, можете купить с цепочкой или на гайтанчике».

– Коля, гайтанчик ближе к тебе.

– В каком смысле?

– В смысле, слово твое, украинское, а ты у нас кто?

– Не знаю я такого слова.

– Теперь будешь знать, хоть что-то из своего родного.

Выбрали себе кресты каждый по своему вкусу, Михаил – солидный серебряный крест и цепь мощную, чтобы надолго хватило носить, может даже навсегда. Друзья крестами поскромней обошлись, немного пожадничали на благодать. Надели атрибуты церковные и прошли дальше, с любопытством и огромным интересом разглядывая древние росписи на стенах и потолках, запечатлевших весь путь Иисуса Христа: от рождения до последнего дня его жизни и вознесения на небеса; на иконы старинные большие и маленькие, от которых веяло историей. С подсказки немолодого монаха, сразу у входа подошедшего к ним, написали записки и заказали обедни о здравии всех родных и близких, об упокоении, прикупили свечей, зажгли и чинно поставили святым, кого знали, и большую свечу Всевышнему со словами о помощи в делах насущных. Михаил вспомнил молитву, которую бабушка все время произносила нараспев перед иконами, стал читать, и друзья подхватили, глядя на него: «Отче наш, сущий на небесах. Да святится имя твое, да прибудет царство твое, да будет воля твоя, и на земле, как на небе. Хлеб наш насущный, дай нам есть. И освободи нас от долгов наших, как и мы освобождаем должников наших. Не введи нас во искушение, но освободи нас от лукавого. Ибо есть царство твое, и сила, и слава, во веки веков. Аминь». Перекрестились. С необъяснимой радостью и каким-то душевным просветлением покинули монастырь.