Андрей Писарев - Ферма веников не вяжет. Нахальное привидение

Потом Иванушка снова принялся утверждать, что злые силы превратили его из развитого человека в козлика:

– И попил я прокисшего пива. Так мне поплохело – до жути. Очнулся я среди базара. На руки гляжу и не узнаю, головой повел – выросли рога. Был "хомо сапиенс" стал "капер сапиенс".

– Так не может быть, – сказал Кольценос.

– Почему?

– Не рационально. Противоречит закону природы.

– И это мне говорит рациональный бычок, который в данный момент охотится за призраком, – воскликнул Иванушка.

Тут подключилась Пуговка:

– Ой, я не могу с тя, Иванушка. Если ты и человеком таким болтливым был, не удивлюсь, что тебя специально опоили.

– Человеком я был отменным. – Задрал голову козлик, – Вы никогда не поймете, каково это – быть человеком! Спать на кровати, по утрам глотать кофе. А книги?! А фильмы?!

Тут Иванушка сделал свой голос похожим на бандитский, понизив тон и добавив уверенности и продекламировал любимую фразу из фильма:

– Эй, ты. Змей. Знаешь, что я сделаю? Я сосчитаю до десяти. И если ты не уберешь свое грязное тело с моего порога, я набью твои кишки пулями! Один, два, десять… Пув, пув, пув!

Иванушка изобразил стрельбу из пистолета.

– Классика! – Вздохнул он, – Разве может простой козлик вырасти таким утонченным?

– Все равно: не верю, – сказал Кольценос.

– Мать моя козочка! Да ты часом не "Фомой" зовешься?!

Тут Пуговка вдруг прервала смех и указала за спину.

– К нам несется что-то белое.

Кольценос с Иванушкой крутанули шеи и, действительно, в темноте по дороге плыло нечто светлое прямо на путников. Луна озаряла очертания этого нечто, и в ответ луне, нечто тоже светилось само по себе! Слабого фосфоресцирующего отблеска нечто хватало что бы выхватывать очертания дороги. Тут даже у всегда логичного Кольценоса завибрировали колени. Далеко сквозь поле желтели окна фермы, слышалось гоготанье гусей, а неопознанный источник света настигал бычка и его спутников. Сама собака Баскервилей обратилась бы в бегство, узрев такое.

Тут каждый из путников поступил по своему. Пуговка так и осталась стоять, словно ее привинтили к постаменту. Лишь достала носовой платок и утерла лоб под соломенной шляпкой. Кольценос же оттолкнулся задними ногами и оказался в лопухах, что росли слева от дороги. Оттуда показался его рыжий чуб и прищуренные глаза.

– Сюда, – сдавленно просипел он спутникам.

Выражение морды Иванушки сделалось не небрежно-смешливым, а вытянутым. Он кувыркнулся в воздухе, и плюхнулся рядом с бычком.

– Пуговка, – закричали свинье из лопухов.

– Я не верю в призраков, – Словно убеждая себя пробормотала свинья.

– Мы должны его поймать. – Решительно сказал Кольценос.

– А по-моему это он нас ловит, – заметил Иванушка.

Наконец, Пуговка поддалась на уговоры и предварительно постелив полотенце на траву, улеглась в лопухи.

– Я чтобы не спугнуть, – сказала она при этом, – Так-то не боюсь. Мне только бы увидеть это.

Лоб ее покрылся мелкими бисеринками, блестевшими от луны.

Кольценос зашептал план:

– Подойдет ближе, накидываемся и хватаем.

– Мне как летописцу надо быть объективным, – забормотал Иванушка, – А в пылу драки с неземным существом сложно быть беспристрастным. Я отсюда понаблюдаю.

Светящаяся сущность тем временем нарастала в размерах и была уже в пятистах метрах от сидевших в засаде. Двигалась сущность быстро, и если приложить ухо к земле, можно было различить мелкую дрожь.

– Это земное существо, – успокоил бычок спутника, – Слышите шум?

– Слышу у Пуговки в животе урчит, – сдавленно сказал Иванушка.

– Тише… Пригните головы. – Кольценос схватил козлика за ухо и потянул к траве, – Приготовились. На счет три выскакиваем и хватаем.

– Мать моя козочка, почему я не пишу летопись с рассказов очевидцев?

– Замолчи… Три, два, один.... А-а!

Кольценос постарался как можно сильнее оттолкнуться задними ногами и прыгнуть прямиком на светящийся белый шар. Но ноги его увязли в лопухах и эпичного появления на поле боя не случилось. Бычок шлепнулся оземь. Шар, застигнутый врасплох, отшатнулся. Но вторым прыжком бык настиг его и распластался пузом сверху, подмяв под себя мягкое, теплое и барахтающееся существо.

И только сейчас из травы восстали Иванушка и Пуговка. Вот у них как раз таки это получилось эпично. Пуговка не спеша, словно бы всю жизнь только и ловила призраков, свернула полотенце, сунула его в сумочку и вразвалочку приблизилась к растопыренному бычку. Иванушка же обошел Кольценоса два раза, переступая через конечности. Из под брюха бычка неслись сдавленные звуки.