Лион Измайлов - Засланцы

Как потом выяснилось, ничего она своему парню не говорила, просто через неделю он уехал в Америку навсегда, и ничего объяснять не пришлось.

Мы впервые поругались как следует из-за этого Кипра.

Я сказал, что не смогу теперь верить ей. Ерунда, конечно, я всё равно верил ей. Верил во всё, что она говорила. Верил в то, что она любит меня, хотя ничего этого она и не произносила вслух.

Осенью мы как-то совсем уж сильно привязались друг к другу.

Всё время хотелось сделать ей какой-нибудь подарок. Покупал ей всякие платья и костюмы.

Поехали в Париж. Там всё было прекрасно. Этот праздник был не только с Хемингуэем, но и с нами тоже.

Я не шибко сексуальный товарищ, не отличаюсь ни физической, ни какой другой силой, но с Галкой всё было совершенно необыкновенно. Желал её всё время. И не только в Париже. Везде. Что это было? Любовь? Скорее страсть. Есть разница. С Галкой была какая-то болезненная страсть. Всё время боязнь потерять её.

Достался нищему бриллиант. Нищий дрожит над ним. Но ведь всё равно обязательно его лишится.

Все этот бриллиант пытаются отнять, поскольку все видят и бриллиант, и его владельца.

Уже в Москве был случай. Мы были в ресторане большой компанией. Рядом с нами сидел один мой приятель с женой.

Он настолько загляделся на мою Галку, что в подпитии стал нагло хватать её руками.

– Веди себя прилично! – сказал я.

Но он, не стесняясь ни меня, ни своей жены, положил свою руку на Галкино плечо.

Я тут же схватил тарелку с салатом и заехал ему в физиономию.

– Куда вы на Новый год?

– Как всегда, лицом в салат.

Этот анекдот почему-то мелькнул в моей голове именно тогда, когда тарелка встретилась с его лицом. Нас вовремя разняли, а то бы он меня, наверное, покалечил. Он был вдвое больше меня.

Мы шли по Останкинскому телецентру. Навстречу мой знакомый, популярнейший артист. Он тут же полез к нам целоваться. Начал, естественно, с Галки. Она его никогда не видела, и он её тоже.

Ну, и что же делать, драться со всеми?

В Париже к ней никто не приставал. Все вели себя прилично. Кроме одного богатого, наверное, шейха.

Мы с ним случайно оказались рядом в лобби отеля.

После непродолжительной беседы его переводчик предложил мне двести пятьдесят тысяч долларов за мою Галку.

Когда я отказался, переводчик сказал, что это шутка. Мы вместе посмеялись, причём я смеялся не от души. Невесело.

Я сказал переводчику, что моя девушка стоит значительно дороже. Шутить так шутить.

– Сколько? – сказал переводчик.

– Она бесценна, – сказал я.

– Всё имеет цену, – ответил он.

– И сколько сейчас стоит «Джоконда»?

Переводчик засмеялся и сказал, что «Джоконда» его шейху ни к чему.

После этого случая я всё время подтрунивал над Галкой:

– Мог разбогатеть.

.

Она тоже в шутку говорила:

– Ты ещё будешь жалеть, что не продал меня.

– Да, – сказал я, – надо было поторговаться.

Говорят, что мужья очень красивых женщин сильно комплексуют и порой изменяют им со страшненькими.

Не знаю, может, поэтому, но на обратном пути из Парижа, в самолете, когда стюардесса, кстати совсем не страшненькая, стала заигрывать со мной, я ответил тем же.

И мы даже прикоснулись друг к другу щеками.

Кто бы мог подумать, что за нами следят?

Уже в аэропорту Галка сказала мне, что к ней подошёл какой-то мужчина из самолёта и предложил отвезти её домой.

Когда она отказалась, мужчина сказал:

– Зря вы с ним связались. Я видел, как он целовался со стюардессой.

Она смотрела мне прямо в глаза, пытаясь поймать на лжи.

– Нет, не целовался, – сказал я, – разговаривать – разговаривал, а поцелуев не было.

Думаю, Галка не поверила.

А я потом, поругавшись в очередной раз с Галкой и будучи не в силах её в чём-то переубедить, с этой стюардессой встретился. Не знаю зачем. Я просто не выдержал нашей борьбы самолюбий.

Она, Галка, развернулась и ушла. Такая вот совковая манера. Я знал, что я первый не выдержу и запрошу мира. Тогда-то я и поехал к стюардессе.

После чего у меня появилось чувство вины перед Галкой, и я со спокойной совестью позвонил ей. Мне казалось, что она не была злопамятной. Когда я звонил ей после ссоры, она сразу же начинала со мной говорить нормально.

В январе у меня случились гастроли за границей. Я звонил ей оттуда. Она рассказывала, что ходила на какой-то кастинг и даже прошла первый тур собеседования.

Было много претенденток на эту работу, и из двадцати девушек выбрали троих, в том числе и её.