Владимир Сумин - Байки из мавзолея. Роман в анекдотах

— Так есть корабль.

— Корабль заметят и потопят. Так что, дружок, воюй, а в свободное время учись плавать. На реке Урал.

— Ему бы надо инструктора.

— Пошлем в помощь товарища Фурманова.

— Он вроде бы тоже не плавает.

— Зато комиссар. Владеет словом. Будут учиться вместе.

— Надо бы товарищу Василию придумать благозвучный псевдоним, — снова вмешалась Лариса. Что это — Щипай?

— Может, лучше Чапай?

— Чапаев. Так благозвучнее.

— Я согласен.

— Пойдемте, товарищи, кушать. А то харчо стынет. А мы с вами, Лариса, махнем завтра в сторону Ростова, — обратился Троцкий к своей спутнице. — Я покажу вам свой большой маузер и научу им пользоваться.

Народный комиссар приобнял революционную барышню. Та успела оглянуться на солдатика и сложила губы сердечком.

Всякое новое порождает любопытство. И в преображенную Россию потянулись разные люди. Среди них оказался английский писатель — фантаст Герберт Уэльс. Истощившись в поисках сюжетов у себя на родине, он отправился в далекую неизвестную страну в надежде получить свежий творческий импульс.

Страна поразила его. Разруха и запустение царили в ней. Заводские трубы, из которых не шел дым, закрытые магазины, замершие паровозы на перегонах. И темень. Черная, густая непроглядная ночная темь. Рука мастера сама вывела заголовок статьи «Россия во мгле».

Конечно же, об этом узнали и доложили. В Кремле гостя встретили доброжелательно. Дзержинский его обнял, магнитом определяя наличие оружия. И Семашко тоже обнял, быстро сделав соскоб на наличие болезнетворных бактерий.

Бонч-Бруевич тоже пытался обнять. Сталин его оттянул. А то начнет целоваться, и неизвестно, как на это отреагирует гость.

Кржижановский по-своему озаботился о приезжем. Он убрал в номере фантаста выключатель. Чтобы свет горел и днем и ночью и Уэллс мог лично убедиться, что с электричеством в стране все в порядке. Нечего клеветать на Советскую власть!

Он даже для страховки поставил в соседнем номере динамо-машину и поручил двум ответственным партийцам крутить ее без остановки, чтобы подача электричества шла без сбоев и отключений.

Владимир Ильич под локоток завел гостя к себе в кабинет:

— Садитесь, батенька, располагайтесь! Водка? Коньяк? Виски?

— Чай.

— Отлично! Пусть чай!

Хозяин усадил гостя в кресло. Принесли чай.

— Какие колоритные персонажи! — обратил внимание писатель на картину Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». — Как живые!

— Верно, батенька! — подтвердил вождь. — Совсем живые.

Он-то знал, что глаза и уши казаков на картине шевелились не потому, что их так нарисовал художник, а потому что с другой стороны находились Дзержинский, Менжинский, Воровский. И примкнувший к ним Косиор.

— А вы пейте, пейте!

— Спасибо.

Пока гость пил чай пролетарский вождь с жаром разъяснял фантасту преимущества коммунистического завтра перед капиталистическим сегодня.

Но одно дело просвещать малограмотного рабочего, и совсем иное — культурного человека, англичанина, к тому же писателя по фантастической части.

Тот выразил сомнение в планах.

— Пожалуй, без помощи Европы вам не обойтись.

— Почему? — удивился Владимир Ильич.

— Поезда не ходят. Заводы стоят.

— Стоят! И это превосходно.

— Чем же?

— Их не разворовали, не разрушили. Они стоят на месте.

— Они же должны работать.

— Будут.

— Как?

— На электричестве.

— Откуда оно возьмется?

— А реки? У нас же громадное количество рек. Перегородим их плотинами и заставим работать на Советскую власть.

— Как же вы туда доставите оборудование? Поезда-то не ходят?

— Поставим на крышу вагонов огромные белые паруса — хитро сощурился вождь.

— А если встречный ветер, будете перемещаться галсами? — поддержал игру гость.

— Вы плохо представляете себе, батенька, созидательные силы освобожденного от цепей и оков пролетариата.

— А, да-да! Я понял. Картина Репина «Бурлаки на Волге». Люди тянут состав. А впереди идет секретарь и читает свежий номер газеты «Правда».

— Ха! Ха! Ха! — рассмеялся Владимир Ильич. — Это вы верно подметили.

— А вы большой шутник!.. Хорошо. Паровоз можно запустить дровами. Оборудование купите. А как вы преодолеете свое бездорожье?

— Крестьянская повозка пройдет везде.

— А холод? У вас же страшный холод.

— Только зимой.

— А темень? У вас же нет света.

— Установим на Уральских горах систему зеркал. Направим одну часть на север, а другую — в разные стороны.