Николай Исаев - Юмористические рассказы

Но не является ли молодое чувство ошибкой — приходит мысль.

Очень может быть. Невольно вспоминается образ знаменитого натуралиста Карла Линнея, которого на многих портретах изображают с веточкой линнеи в руках, ошибочно отнесенной им к колокольчикам…

И уж если Линней так трагически ошибался…

В заключение хочется отметить, что кипарисы растут и в средней полосе, и значительно севернее и даже плодоносят.

Местное население при виде этих плодов говорит: «Яблоки».

Я встретил на улице сослуживца Прохорова.

— Ты ж вроде больной, на бюллетене? — удивился я.

— И есть больной, сколько этих таблеток переглотал, сколько сывороток занюхал, а ничего не берет! Вот решил клин клином выбивать. Похожу, думаю, по морозу, может, так продерет, вся хворя вылетит.

— Давай вместе выбивать! — предложил я. — Тоже четвертый день болею, а вирус во мне только силы набирает.

Вышли на перекресток, встали на самом ветродуе.

— Вот дует! — изумлялся Прохоров. — Кажется, сейчас самую душу сдунет!

— Да уж, — подтвердил я. — По такому ветру и самолеты не летают.

— Не отчаиваются, — подтвердил Прохоров. — Потому что самолеты обл-л-леденевают, и лайнеры сносит так, что потом их долго найти не могут.

— У меня такое ощущение, что вот еще совсем немного — и все. Я уж это… Погублю вирус до конца!

— Да, на таком морозе никакой недуг долго… Ледоколы поодиночке не ходят.

— Я думаю, на таком ветрище и радио не работает. Сдувает к экватору.

— Вирусу-то сейчас не позавидуешь! Вон я уж и носа не чувствую, пальцы как деревяшки.

— И язык промерз!..

— При низких температурах сумасшедшее будущее открывается в промышленности.

— Это да.

— То есть совсем другая жизнь начинается, если заморозить хоть свинец, к примеру. И тот свинец, да не тот. Просто уму непостижимо, как холодно.

— Я так думаю, не зазря все-таки пропадаем.

— Вот еще тоже хорошо было бы в прорубь опустить.

— В прорубь?!

— В нее!

— Да, в прорубь, я думаю, тут уж мало кто после…

— Клин клином!

— Самое надежное дело. В прорубь — аж подумать страшно! А уж, если действительно туда с головой!..

— Это дело ясное. Живым-то оттуда вирусу не выбраться. Не тот замес.

— Не та закваска.

— А и здесь все-таки шибко мы его поприжали, сил моих уж нет!

— Да, не скоро отойдет, если вообще отойдет. То-то, я думаю, мой участковый врач удивится, как меня увидит.

— Да… И дома тоже удивятся. Если дойдем.

— Думаешь, дотянем?

На наше счастье, рядом мелькнуло такси. Мы разъехались по домам, и еще долго врачи по утрам вносили с собой до дюжины всяких клиньев и клинышек.

Апрель. На дворе весна. Ручьи бегут стометровки. В комнату отдела «Сухих перевозок» впрыгивает солнечный зайчик. Заяц скачет по столам, купается в чернильнице консультанта по сухим перевозкам Юрочки. Юрочка пишет древней вставочкой, Юрочка его не зовут, это у него фамилия. Зовут Юрочку Глеб, но так его никто не зовет, все зовут его Юрочка.

Напротив Юрочки сидит Валечка — консультант по нестандартным перевозкам. Она перемигивается и перехихикивается с солнечным зайчиком. Заяц зазевался в чернильнице, и Юрочка захлопнул его тяжелой крышкой. Валечка вздохнула, глянула в веселое окошко и, скосив глазки на Юрочку, спросила:

— Юрочка, вы хотели бы быть рыбкой?

— Чем? — не понял Юрочка.

— Рыбкой, — повторила Валечка.

— Нет, я не хочу быть рыбой, — подумав, уверенно ответил Юрочка.

— А я хотела бы! — с заговорщическим придыханием закричала Валечка. — Вольной маленькой рыбкой. Плыви куда хочешь. Резвись и играй в прохладной воде. Правда, хорошо?

Юрочка задумался.

— Валентина Ивановна, подобный образ жизни изобилует негативными сторонами. Например, вы забываете о речных хищниках, как-то: щука, окунь, язь. Маскируясь под окружающую среду, они съедают проплывающую рыбу…

Валечка лукаво засмеялась:

— Я сама бы была хищницей!

— И сами стали бы объектом отлова узаконенными способами: удочка, спиннинг и незаконными, браконьерскими, как-то: острога, бредень, курица, путанка, взрыв-пакеты различной мощности.

Валечка притихла:

— Я бы плавала поближе к людям, где взрывчаткой нельзя — услышат, а курицей — увидят.

— Валентина Ивановна, — терпеливо объяснял Юрочка. — Население концентрируется вокруг промышленных предприятий, сбрасывающих ядовитые продукты переработки в близлежащие реки и водоемы. Вы стали бы жертвой пищевого отравления…