Array Коллектив авторов - Морские досуги №5

И тут: "Артек", даю настроечку: 1,2,3,4,5,6,7, 8,9. Как меня слышите?

— Слышу вас на троечку. Может быть другую частоту попробуем?

— Хорошо, перехожу на 22–12…. Артек, Артек, Одесса радио. Как слышно, прием.

— Одесса радио. Слышу вас на четыре с минусом. Дайте настроечку.

— "Артек", даю настройку… единица…тройка…девятка… единица… Как меня слышите, прием.

— Одесса-радио, слышу вас на четыре с минусом, может вернемся назад?

— "Артек", ваша очередь сейчас, заказы отменяете?

Одесса- радио. Первый и второй заказ отменяем, заказ Бортникова ожидаем.

— "Артек, Артек", Людмила на проводе. Говорите.

Радист мне — Говори!

А что говорить? — У меня уже башка не варит совсем.

— Ну, поздоровайся сначала хотя бы.

— Алло, алло, это я. Как меня слышно?

— Плохо.

— Да мне тоже плохо… Нет-нет. У меня все хорошо. Просто слышно плохо… Маркони, что она говорит?…

— Она говорит, что слышно плохо, может сможем завтра…

— Завтра позвонить!? Нет, завтра не смогу, мне этого больше не выдержать.

— Что? Девушка, что она говорит?

— Она говорит, что она вас целует.

— Так поцелуйте ее… Ой, что я несу?.. — Скажите ей, что я ее люблю. И позвоню…это…когда-нибудь… нескоро.

Погода в этот октябрьский день выдалась скверная, моросил дождь, и пешеходы, выйдя из автобусов, торопливо бежали, кто куда, а счастливые обладатели автомобилей мчались по лужам, азартно расплескивая их на неосторожных прохожих.

Казалось, один только Женька Сиротин, как он по привычке себя называл, хотя уже давно стал Евгением Ивановичем, шёл бесцельно, никуда не спеша, и даже зонта над головой не имел, только капюшон нейлоновой куртки.

Впрочем, не так уж и бесцельно. Нужно было подумать, принять, наконец, решение, а думалось ему всегда лучше всего на ходу, а мелкий дождь не особо и мешал.

Судовых радио специалистов ликвидировали, как класс, как рудимент, как ненужный элемент, вместе с их любимой морзянкой.

Да, какие-то доброхоты открыли в Одессе годичные курсы переподготовки, специально для них. И даже выбор был: можно было получить диплом электромеханика, а можно — стать штурманом, то есть помощником капитана.

И деньги для обучения у Евгения были. Небольшие, конечно, но у кого они есть — большие, не считая олигархов? Год на курсах, конечно, высосет из него все резервы. Но вопрос в другом: возраст! Стоит ли игра свеч? Найдёт ли он себе работу после курсов, не напрасны ли будут все временные лишения? Пятьдесят два — не поздно ли учиться, менять профессию?

Дети его, к счастью, были уже взрослые. Но не в том ещё возрасте и положении, чтобы помогать отцу. Жена… Жена давно уже не работала, вернее сказать, работала, но пока тратила больше, чем зарабатывала. Прежнюю должность бухгалтера она потеряла во время массовых сокращений девяностых годов, а недавно её вовлекли в сетевой маркетинг, и с тех пор она стала немного не адекватной, зомбированной даже.

Всё время она сидела на телефоне, договаривалась о каких-то "рандеву", при этом голос её и интонации менялись кардинально. Евгений её просто не узнавал.

По крайней мере, сейчас, на её советы Евгений рассчитывать не мог. Вместо живых денег у них в квартире образовался маленький склад косметических средств. Говорят, что превосходных, но обратить их в деньги пока не получалось.

Зато счета за телефон приходили астрономические. И "представительские" расходы росли. Причёска, конечно, маникюр, кофе в огромном количестве, для клиентов, иногда походы в ресторан, поездки на какие-то непонятные "события", вот только командировочных ей никто не платил, если не считать его, мужа.

Впрочем, это он со злости. Деньги у них были общими и жили они с женой всегда дружно. До недавнего времени. Ну, не мог же он в банке оплатить счёт за обучение на курсах маской для лица!

Впервые безработным он стал шесть лет назад, когда продали неведомо кому его родной супертралер, а потом и вовсе развалили рыбопромышленное объединение "Антарктика", где он проработал двадцать лет.

Больше всего Евгению жалко было друзей с не востребованными на мировом флоте специальностями. Таких было очень много: тралмастера, технологи, рефмеханики, рыбообработчики, да даже и капитаны траулеров, им тоже нужно было переучиваться.

Сам он тогда горевал недолго, и работу нашёл за несколько месяцев. И когда люди вокруг бедствовали и кляли "лихие девяностые", Женя не жаловался. Напротив, заработал он за последние годы непривычно много, и "пятёрку" новую купил, и квартиру поменял на большую, приодел свою семью, и себя тоже не забыл. А ведь известно: чем выше взлетишь, тем больнее падать. Вот и думай теперь, как из ямы выкарабкаться.