Array Коллектив авторов - Морские досуги №4

Однажды я решил написать смешной рассказ о коллегах — корабельных инженер-механиках. Я долго придумывал название, сочинял вступление, “раскручивал” сюжет. Но вдруг понял, что в рассказе нет главного: юмора. Рассказ получается несмешной! Почему люди смеются? — задумался я. Над чем, собственно говоря, люди смеются? А смеются они над чем угодно, но только не над собой, — сделал я главный вывод. Вы можете рассмешить чиновника, практически лишенного чувства юмора, рассказом про неловких официантов, хамоватых продавцов, бездарных врачей или ученых. Но стоит затронуть в рассказе тему, касающуюся самих чиновников, как улыбка на лице вашего наметившегося соратника по борьбе за стопроцентную профпригодность моментально исчезает. И он уже не смеется. Я бы даже сказал внутренне негодует. Аналогично реагирует и флотская аудитория. Пока дело касается в целом проблем флота и шутливого изобличения общих пороков флотского быта — смеются все. Заходит речь о высшем командном звене — перестают смеяться отцы-командиры, о старпомах — умолкают старшие помощники командиров кораблей, баз и частей. Заходит речь о механиках — и вот уже смеются все, кроме самих механиков. Лишь лейтенанты смеются всегда — им еще нечего терять, им еще не привит комплекс неполноценности. К тому же они ежедневно слышат в свой адрес слова, пожалуй, еще и покруче.

Смешным рассказ может быть лишь тогда, когда герои в нем легко узнаваемы, а проблемы без труда читаемы. Люди смеются не только над неловкостью, нерасторопностью, леностью тех или иных героев. Они узнают в них самих себя. Но рады, что объектами шуток и смеха стали не они, а другие. А ведь могли бы стать и они. Всегда интересно смеяться над другими. И практически всегда неинтересно смеяться над собой.

Рассказ тот я так и не написал. Будучи корабельным инженер — механиком до мозга костей, я не смог стать настолько беспристрастным, чтобы раскрыть все свои слабые, а значит и самые смешные стороны. А без этого смешного рассказа не написать…

Морская душа — это душа нараспашку! Сама флотская форма предполагает открытость, ведь у матроса форменная рубаха с огромным вырезом на груди, из которого гордо выглядывает полосатая тельняшка. Душа “нараспашку”, “тельняшка” — эти слова даже суффиксы имеют почти одинаковые. Если ты поэт, рифмуй на здоровье! Философ — философствуй сколько заблагорассудится. Далеко неслучайно вырез “голландки” (второе название форменной рубахи) имеет треугольную форму. Треугольник — это одна из сторон тетраэдра, а тетраэдр имеет форму пирамиды Хеопса. Ну а пирамида Хеопса, известно всем — это олицетворение чего-то вечного, незыблемого… Насчет чего-то вечного, незыблемого — это уже чересчур, скажет кто-то. Но что-то в этом, пожалуй, все-таки есть. Вспомните, сколько раз менялась форма в сухопутных войсках. А флот — как он был 300 лет назад в белом, синем, красном и черно-золотистом, так и остался верен этим цветам, обозначающим: честь, доблесть, храбрость и отвагу. Как ходили моряки в бескозырках, “голландках”, тельняшках и бушлатах, так в них и ходят. Как был флот надежным стражем рубежей Отчизны, таковым остался. Несмотря на временные трудности. Не потому ли именно у моряков родилось это понятие: “Морская душа”?

Морская душа — это нечто реальное, осязаемое и я бы даже сказал традиционное. Морская душа сегодня — это гордость людей за принадлежность к флоту, нестерпимая боль за дряхлеющий на глазах флот. Ну а что такое морская душа, если можно так сказать, в мелко бытовом смысле? Попробуем рассмотреть эту проблему на конкретных примерах. Допустим, встречаются в ресторане два пьяных офицера. Пьют, едят, веселятся. Но, напившись “в стельку”, о чем спорят и говорят!? Думаете о женщинах? Да конечно же нет. О службе!

На этот счет даже анекдот есть: “Встречаются две флотские семьи. Как всегда, жены — о своем, мужья — о своем. Жены в гостиной комнате “сухеньким” забавляются, а мужья на кухне — чем покрепче. Одна жена — другой:

— Иди послушай, о чем они там говорят?

Та возвращается и сообщает:

— О политике!

— Ну это хорошо!

Через полчаса повторяется проверка:

— О чем шушукаются?

— О женщинах!

— Это не страшно.

Еще через полчаса:

— Ну а сейчас?

— Все. Начали спорить о службе! Пора разбирать. Опять нажрались!

Вот в этом-то и проявляется душа настоящего военного человека. Именно напившись, он обнажает ее: чуткую, широкую, распахнутую навстречу флотским проблемам. При этом он, настоящий моряк, мучается, страдает, сопереживает и в то же самое время гордится!