Петр Романенко: Умора (сборник)

Валера молчал, со страхом и опаской глядя на них.

– Ну что, хорек, вспомнил?

– У нас с ней ничего не было, – уныло произнес Валера.

– Не было! Лежишь с девушкой в постели, и ничего не было!

– У вас нет доказательств.

– Доказательства мы тебе предоставим, и, если ты на ней не женишься, мы тебя зарежем. У нас на Кавказе порядки строгие. Одевайтесь и пойдем к доктору на экспертизу. Кстати, девушку зовут Роза. Если Роза уже не девушка, ты ответишь за это.

Роза встала, и он впервые посмотрел на нее трезвыми глазами. Посмотрел и заплакал. Она была… ну, явно, не в его вкусе. Он понял, что это про нее поется в песне: «Одна нога была другой короче, другая деревянная была, и долго, долго плакал среди ночи: зачем ты меня, мама, родила?». Пришли к доктору, Роза зашла в кабинет, а через некоторое время пригласили в кабинет остальных.

– Ну что, доктор, девушка она? – спрашивает Валера.

– Была девушка лет двадцать тому назад.

– А сейчас не девушка?

– Сейчас не девушка.

– Вот, видишь, что ты наделал, – говорят братья, – обесчестил девушку, как она теперь будет жить? В общем, выбирай: или ты женишься, или ищи себе место на кладбище.

Короче говоря, женился Валера, привез Розу в деревню. После женитьбы запил еще сильнее. По этой причине его мужская сила стала убывать. Роза ходила как яловая корова, похотливо посматривая на чужих мужиков, а Валеру на ней еще и укачивало, поскольку был хил и немощен. Но дело поправимо. Сейчас есть много всяких препаратов для мужчин. Наслушался Валера рекламы, купил чудесный заморский препарат «Вука вука», реклама врать не будет – принял несколько таблеток и, предвкушая бурную ночь, лег в постель. Ночь оказалась действительно бурной. Всю ночь напролет он вука-вука, вука-вука – не берет, не заводится. Что делать? Надо искать другие варианты. Подсказал друг. Валера поехал к нему на неделю подсобить по хозяйству – то ли он ремонт затеял, то ли переезжал на другую квартиру. Узнав о проблемах Валеры, друг посоветовал ему попринимать препарат «Сила оленя».

– Думаешь, подействует?

– Подействует.

Начал Валера принимать это лекарство. И правда, подействовало, но только на голову. Стали сниться подозрительные сны. Во-первых, неприличные, даже по меркам Валеры, во-вторых, каждый раз ему снилось, что у него растут оленьи рога. Утром, проснувшись, он ощупывал голову и с ужасом обнаруживал характерные бугорки. Решили, что это побочные действия лекарства. Однако односельчане, которые часто приезжали в город, сообщили Валере, что Роза после его отъезда зря время терять не стала – пошла в загул. Так что все правильно. Когда Роза угомонилась – неудобно перед односельчанами (Валера не в счет), побочные действия перестали проявляться.

– Валера, – говорит баба Вера, – лестницу подними.

– Подниму, подниму, погоди маленько. Баба Вера, у тебя там в шкафчике бутылка стояла, она еще жива?

– Зачем тебе бутылка? Это не для тебя приготовлено.

– Я только посмотрю на нее.

– А что на нее смотреть?

– Понимаешь, я вчера был у Никитичны, она меня заговорила от алкоголизма, сказала, что мне даже смотреть на бутылку будет противно. Потерпи немного, никуда не уходи, я только посмотрю: противно или нет, не бойся, цела будет твоя бутылка.

Баба Вера постояла еще немного молча и стала звать на помощь, но никто не внимал ее мольбам. Тогда, вспомнив свою комсомольскую юность, она стала декламировать лозунги. Слава КПСС! Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Догоним и перегоним Америку по производству шерсти на душу населения! И еще много других. Никто не реагировал. Рациональная молодежь проходила мимо, не обращая внимания на это. Лишь у деда Кондрата это задело какую-то струну далеко в глубине души. Очень глубоко. Он подошел.

– С коммунистическим приветом!

– Сам ты с приветом.

– Ну а как же? Ты же была в партии, да и я в ней состоял.

– Да, я была коммунисткой, а ты был членом партии, шефствовал над комсомолом, ни одной комсомолки не пропускал.

– Да ладно, не серчай – дело прошлое.

– Сними меня отсюда, сделай милость.

Дед Кондрат поставил лестницу и помог бабе Вере слезть с крыши. Баба Вера положила яйца на завалинку и зашла в избу. Бутылка стояла на столе целая, но пустая. Выругавшись, баба Вера пошла к Анисье, такой же шустрой, но глуховатой и глуповатой, рассказать про свои злоключения.

– Как же! – сказала Анисья. – Видела я его, шел, глаза залил, но раскланялся, разглядел, стало быть. Вежливый. А когда тверезый, наглый до невозможности. Вчера из автобуса его турнули. Стал у выхода, загородил весь проход. Его девушка спрашивает: