Давид Шварц - Циклотимия

Ладно. Продолжу.

– Покажите-ка мне ваши работы, а то ваши друзья сильно вас хвалили. Так, это что? А это? Так, так-с. И это ваше?

Ну что я вам скажу, молодой человек… Два года работы – и вы защищаете кандидатскую диссертацию, затем еще пару лет – и докторскую! У вас тут материала на трех человек! Так что давайте начнем!

Я так и сел, оторопев. Дед-то – большой человек, доктор, профессор, заслуженный деятель чего-то там, короче – бугор!

Сходу согласился, спросив, с чего начать?

– Год даю вам на сдачу кандидатского минимума, второй год на написание работы. А пока что – заведите пять папок под каждую главу диссертации, пишите в день по страничке и складывайте в соответствующую папочку. План вашей кандидатской я вижу так, – и он набросал страничку мелким почерком.

Что и говорить – вылетел я от профессора на крыльях!

Начал писать по страничке.

А через месяц узнал, что старикашка с китаянкой сваливает, увиливая от руководства моей научной работой. Вот сука какая!

Звоню ему. Он дает мне номер телефона доцента Р., под крыло которого я перехожу. Пожелал я деду, как молодожену, счастья и удачного приземления в Курске, говорил я сдержанно и интеллигентно, хотя хотелось послать его сразу на восемь букв по мужской и женской части! Учитывая китаянку.

Доцент Р., шустряк тот ли еще, сразу взял быка, то есть меня, за рога, то есть, за горло! Он, оказывается, делал докторскую и ему полагалось взрастить молодую поросль в количестве штук пять-шесть и возвести их, молодых, в степень.

Начались мои поездки к нему домой через весь город. Летом еще куда ни шло, а вот морозной зимой, да после работы, да если бы еще с пользой, да если бы…

Короче, парень до доцентства работал зам. главного инженера завода и был, собственно, производственником, а потому помочь мне ничем не мог, только красиво выступал и требовал отчетов.

Видя такое дело, я двинул к проректору университета, тоже доктору наук, разрабатывающего электромеханические системы управления роботокомплексами.

Этот, будучи пожилым и больным человеком, не был многоженцем, в отличие от Дежнева, но наоборот, был твердым семьянином, а потому все взрослые члены семьи работали в том же вузе!

Проректор сказал, что читал мои публикации, слышал меня на какой-то конференции, а потому готов помочь и диссертация моя должна иметь следующий план. Тут он по-быстрому накатал страничку, прочтя которую, я стал заваливаться на сторону, потеряв ориентацию в пространстве. В общем, муть он накатал несусветную, почти не связанную с тематикой исследования.

Поблагодарив проректора и выйдя из кабинета, я обратил внимание на его секретаршу. Ее общий вид и коленки, в частности, вывели меня из шокового состояния, я мысленно произнес мантру: «нувасвсехнахер» и успокоился.

Придя домой, я кровожадно присмотрелся к практически готовой в черновом варианте диссертации, вспомнил Гоголя с его пожарными наклонностями, потом вспомнил еще пару классиков и сунул писанину в чулан.

Но был вознагражден с лихвой за травмы, полученные от адептов советской науки. Через пару недель на научной конференции, где я выступал с докладом, мой шеф доцент Р. подвел меня к высокому красивому человеку с бархатным басом и представил как подающего надежды ученого.

Тот пригласил меня в свой институт, где я через полгода создал новый отдел со своей тематикой.

Но об этом отдельно. Как-нибудь. Потом.

И о защищенных степенях потом. А то темнеет за окном. А чего в полутьме надсажаться?

Ни к чему это.

Два с половиной часа от египетского Шарм-аш-Шейха на север – и вот она, Нуэба!

Оазис в пустыне, желтые пески и зелень насаждений – ну точно, как наше, израильское, ан, однако, тут все ебипетское: и Красное море, и песок, и строения, и обслуга.

Мы с Давидом сидим в местной курортной забегаловке, питаемся, чем Аллах послал, разглядываем публику и болтаем.

Главное внимание уделяем, само собой, женскому полу, но иногда взгляд задерживается на мужиках, в которых пытаемся выявить отношение к нам, гостям-врагам. Соседям по карте и по истории.

– Вон, глянь, – мотнул головой Давид в сторону высокого, сухощавого пожилого повара во всем белом, – до оторопи похож на Павла из Богодухова, я тебе не рассказывал, случайно?

– Нет, кто таков? – удивился я, заливая кетчупом местную шаварму.

– О, это интересно! Ты, Дока, наверняка не знаешь, что под Харьковом есть городок Богодухов, где я…