Карел Ванек - Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны. Окончание

– Стало быть, у него был свой особый метод, метод научного наблюдения, – заметил поручик, которого заинтересовал рассказ Швейка, открывавший ему новые перспективы и точки зрения. А Швейк умильно взглянул на флягу со сливовицем; увидев же, что поручик Лукаш не препятствует ему сделать еще глоток, он отхлебнул из нее и, весьма довольный, продолжал:

– Об этих методах я тоже мог бы кое-что порассказать. Вот, например, жил в Смихове один купец, Ворличек по фамилии, так у того тоже был свой метод нанимать служащих. Когда ему нужен был служащий, он помещал в газетах объявление: «Требуется, для большой колониальной торговли в Праге молодой, честный, старательный приказчик, интересующийся не столько крупным жалованием, сколько хорошим обращением. Таковой должен знать немецкий язык, уметь жарить кофе и солить огурцы». И когда такой безработный приказчик присылал ему предложение своих услуг с просьбой не отказать в любезности предоставить ему эту должность, обещая выказать себя достойным его доверия и проявлять высшую старательность, то господин Ворличек приглашал его к себе в магазин и предлагал ему: «А ну-ка, любезнейший, обойдите вокруг прилавка». Приказчик осторожно обходил прилавок, а господин Ворличек протянет ему его заявление и аттестат и скажет: «Нет. знаете ли, любезнейший, вас я не могу принять – вы слишком медленно двигаетесь». Так он все искал да искал приказчика, пока, наконец, де напал на такого, который юркнул вокруг прилавка, словно ласка. У Ворличека глаза даже разгорелись, и он сказал: «Вы мне нравитесь, и я вас беру. Но только имейте в виду, любезнейший, у меня был однажды приказчик, который пил чернила. Однако я это сразу замечаю, потому что после того как выпьешь чернил, губы становятся красными. Да, я большой специалист по части методов». Словом, поставил он этого молодого человека заведывать отделением своей фирмы в Коширше, потому что уж очень он остался им доволен; а на Рождество тот распродал весь товар и укатил с какой-то девицей в Италию. Так что, господин поручик, не на каждый метод можно положиться, потому что и с самым лучшим методом можно попасть впросак… Э, да это Балоун вас ищет, господин поручик. Он, наверно, сварил вам кофе. Швейк, словно добрый товарищ, подошел рядом с поручиком Лукашем к группе солдат и, увидев, что Лукаш в самом деле принял из рук Балоуна кружку кофе, взял под козырек.

– Так что, дозвольте сказать, господин поручик: желаю вам приятно кушать.

– Благодарю тебя! – проскрежетал поручик над кружкой.

– Послушайте, Швейк, – спросил немного спустя вольноопределяющийся Марек, – с каких это пор господин поручик с вами на «ты»?

Швейк взглянул на вопрошавшего и откровенно признался:

– Он хотел, чтобы и я ему говорил «ты», потому что мы только сейчас вон там у ручья выпили на брудершафт глоток сливовица. Он очень славный человек и сразу же начнет говорить солдату «ты», как только услышит пушку. А вот, когда мы услышим и ружейную пальбу, с нами перейдет на «ты» и господин полковник. Это уж так заведено на военной службе, что господа офицеры, когда им круто приходится, начинают считать нижних, чинов своими братьями.

Вокруг горели десятки костров, и к треску их примешивалось шипенье и бульканье воды в сотнях котелков, в которых готовый кофе разваривался в густую, черную, вонючую и приторную жидкость; сырые дрова чадили, ни за что не желая разгораться, и солдаты, размахивая фуражками, изо всех сил старались раздуть огонь, так что от дыма текли слезы из глаз. Затем откуда-то появился капитан Сагнер и объявил солдатам, что им дается дневка. Это известие было принято с большим удовлетворением; но настроение поднялось еще больше, когда распространилось известие о подходе кухонь. Это чудо случилось около двенадцати часов дня и в кухнях была уже сварена похлебка, которую тотчас же и роздали. Она была довольно вкусная, и Швейк немало удивился, когда какой-то солдат сказал:

– Если бы такой суп подавали в ресторане, то можно было бы написать в меню по-латыни: консоме aqua fontana или короче: Н 2O [1] .Швейк разыскал старшего писаря Ванека и передал ему слова солдата, Ванек опечалился.

– Это сказал чревоугодник, – промолвил он. – Но надо же наводить экономию, и потому я не могу класть туда все, что полагается. Кроме того кашевары, эти мазурики, всю дорогу что-то жевали… А то, что этот лоботряс сказал, есть латинское название для химического обозначения воды. Чего-чего не позволяют себе эти паршивцы!… Имей в виду, Швейк, что сегодня будут выдавать вино!