Павел Асс - Тараканьи бега

– Блин, до чего приятно, когда тебя любят дети! - сказал он. - И это уже не в первый раз.

– Дети - они такие, - пожал плечами Стрекозов. - Можно надеть мотоциклетный шлем, написать на нем "СССР", и в тебе сразу признают космонавта. То ли дело мы, литераторы! Нас, мастеров пера, узнать не так просто... И это при нашем-то профиле!

Дамкин продемонстрировал профиль.

– Ладно, - сказал Стрекозов. - Нам пора. Передавай привет остальным, когда вернутся.

– Оставайтесь, - предложил басист. - Сейчас ребята с пивом придут, посидим, пообщаемся...

– Мы бы с удовольствием, да дел много. Надо деньги искать на Крым, по редакциям бегать, гонорары выбивать.

– А этому доктору Сачкову, если он появится, дай бас-гитарой по голове! Из-за его дурацких историй Бронштейн весь испереживался!

– Договорились.

Соавторы душевно простились с музыкантом и покинули гостеприимное кладбище.

– Добрый день, Максим Максимович, - поздоровался Стрекозов с папой пионера Максима Иванова, встретив его в подъезде.

– Добрый день, - печально ответил Иванов-старший.

– Что-нибудь случилось? - спросил участливо литератор.

Иванов грустно посмотрел на своего собеседника.

– Ох, и не говорите! Вчера у нас на заводе такое ЧП случилось, что можно и партбилета лишиться! Несуны совсем уже обнаглели! Уперли через дыру в заборе два револьверных станка, за которые было уплачено валютой!

– Да, обидно, - согласился Стрекозов. - И куда только сторож смотрел?

– В сторону другой дыры. Там, кроме этих станков, в другом месте были доски свалены, их в основном и воровали. И кому только понадобились эти чертовы станки! - Максим Максимович горестно поправил очки. - Три года стояли у нас во дворе и никому не были нужны, и тут какой-то негодяй их украл! И ведь самое обидное, что использовать эти станки для своих целей он не сможет, уж очень они специфичные, разве только в металлолом сдать...

– Воруют у нас, что верно, то верно, - посочувствовал Стрекозов. - Еще классики русской литературы это заметили, когда у Достоевского в трактире кошелек украли.

– Да ладно, не будем больше об этом, - вздохнул Максим Максимович. Жена моя, кстати, передавала вам большое спасибо за утюг, очень была рада.

– Да не за что, Максим Максимович.

– Слушайте, Стрекозов, я краем уха слышал от нашего дворника Сидора, что якобы вас уволили с работы... В общем-то Сидор известный врун, но я не из любопытства интересуюсь.

– Да, действительно, такой факт имел место в нашей биографии. А что? спросил Стрекозов.

– Я в общем-то хотел предложить вам с Дамкиным работу. Корреспондентами в заводской малотиражке.

– Туда трудно устроиться, - сказал Стрекозов. - Мы однажды уже работали в такой газете, там большой блат нужен...

– Работали? Значит, знакомы со всей нашей спецификой? - не на шутку обрадовался Иванов-старший. - Выговор там через газету объявить, заклеймить несунов, алкоголиков, тезисы очередного съезда перечислить...

– Нет никаких проблем, - согласился Стрекозов, живо улыбаясь. - Это же наш хлеб. Кого пожурить, а кого похвалить...

– А ленинский принцип партийности знаете?

– Ясное дело! Лучше самого Ленина знаем! И не один принцип, а целых четыре!

– Вот и отлично! Нам на заводе как раз два корреспондента нужны! А на счет блата не волнуйтесь. Я ведь, простите, и есть директор этого машино-строительного завода "Заветы Ильича".

– Что вы говорите! А мы как раз на этом заводе однажды интервью брали у начальника цеха. Он под машину попал, легко отделался, ни единой царапины не получил. Интересный был материал!

– Так что вы подумайте...

– Я посовещаюсь с Дамкиным, и если он не против, мы к вам зайдем.

– Непременно! Жена вам будет так рада! Если честно, мы всегда думали, что вы пьяницы и хулиганы, а вы оказались симпатичными интеллигентными людьми.

– Спасибо...

– И Максим о вас хорошо отзывается!

– Максим - тоже молодец, - похвалил Стрекозов. - Тимуровец.

От его похвалы Максим Максимович прямо-таки расцвел.

Стрекозов простился с обрадованным директором Ивановым и, почесав в затылке, подумал, рад будет Дамкин новой работе, или ему так понравилось ничего не делать, что он откажется? Очень уж не любил этот Дамкин работать. Да и кто любит?..