Сергей Прокопьев - Ларек «Пузырек»

— Дерьмо, — и метко швырнул низкооцененный продукт в далеко стоящую урну.

— Я здесь слежу за общественным порядком, — вытер пальцы о штаны, — с тебя десять тысяч или крути педали, пока в лоб не дали!

Макс «крутнул педали» на менее центральную улицу.

Но цену не сбавил.

У трансагентства за каких-то пять минут набежало семьсот рублей чистой прибыли. Макс, гипнотизируя прохожих, повторял про себя: «Мороженое! Налетай-разбирай! Налетай-разбирай!»

Два верзилистых парня в инкубаторски одинаковых пуховиках и шароварного покроя брюках, один с бородой, второй с босым подбородком, весело налетели из-за угла.

— О, юный финансовый воротила! Бог в помощь! — поприветствовал бородатый пуховик.

— Боги сказали, чтоб вы нам помогали! — нейтрально ответил Макс.

— Завсегда помогаем, — сказал бритый пуховик. — Тебе новую цену принесли: двести шестьдесят рублей ноль-ноль пупеек.

— Мне и двести сорок хватит, — отказался от помощи Макс.

— Тебе с головой хватит, — согласился бородатый, — да и нам за помощь надо отстегнуть.

— И лучше крупными, — уточнил безбородый. — Идет?

— Не идет, — свернул торговлю Макс.

— Тебе жить, — не обиделись пуховики. — Но больше здесь не мозолься, не то малеха мочить будем.

Зарождающийся Рокфеллер под тяжестью сладкой ноши прозрел: кожаные охранники от сверхприбылей и пуховые помощники ценообразования так просто подобрать полстипендии не дадут. Рынки сбыта надо искать в подполье. Юный бизнесмен поднапряг предпринимательскую часть извилин и наметил завтра вместо института крутнуться по школам родного района. Поди там эти жандармы от свободной торговли не сидят в засадах.

Дома невмоготу как мороженого захотелось, но Макс укротил барские замашки. Сладкий товар бережно поставил на балкон.

Проснулся от странных тук-тукающих звуков за окном… «Синички долбят мороженое!» — слетел с кровати Макс. Рванул балконную дверь, и в ногах поплохело. Ящик со сладким товаром потерял строгость линий, забрюхатил на все четыре стороны и взмок. Будто кто-то посидел на нем, а потом водичкой полил. Но никто не сидел, не лил — просто сибирская зима взяла сторону рэкета и шарахнула по ящику оттепелью. Мол, не хочешь платить — продавай на разлив.

Макс открыл размякший ящик, начерпал трехлитровый бидон. «Хоть наемся досыта», — подумал с тоской.

Завтракал мороженым, обедал им же, от ужина отказался. К вечеру в носу хлюпало, в горле хрюкало, в животе пал иней, а на голове хоть блины пеки.

Весь иссопливевший пришел к нам. Стипендия растаяла, на что-то надо было жить.

Как и всех продавцов, учил я Макса за бутылку не умирать, подвигов у прилавка с бросками под танки не делать.

На грозное:

— Ну-ка, лох, выручку быстро сюда!

Макс собрал деньги и медленно левой подает. Дуло исчезло, навстречу деньгам потянулась жадная лапища. Но Максу хотелось под танки. Я и не знал, что на прилавке у него всегда стоял, четко направленный, прикрытый пачками сигарет, газовый баллончик. Руку правую протяни… Он протянул и дал очередь…

Дальше Макс не помнит, сам хватанул газа. Очнулся на полу в тошнотворном состоянии, с выручкой.

Стас посоветовал в милицию не заявлять:

— Проходили, — безнадежно махнул рукой, — Могут самого крайним сделать. Будешь потом время терять доказывать, что ты не двугорбый. И бандитам я бы не говорил на твоем месте.

Максу я выдал компенсацию за треволнения и взял с него слово в будущем героической самодеятельностью не заниматься.

Такой возможности Максу больше не предоставили.

В его следующую смену дуло, появившись, не исчезало, пока 200 тысяч не покинули киоск. После чего под прикрытием того же ствола в окошечко пролезла ручища и начала выгребать все до чего дотягивалась: видеокассеты, бутылки… Одних кассет забрали на двести пятьдесят тысяч.

«Крыша» появилась утром уже откуда-то наинформированная.

— Странно, — недоверчиво качал головой Степан, — ты сам попробуй одной рукой натаскать столько.

Я пробовал, не получалось.

— Будем разбираться, — пообещал Степан.

А я пошел посоветоваться с Петро Иванычем. Его насторожил факт: откуда бандиты так быстро все узнали, если я их еще не успел оповестить. И добавил:

— Твой Степа дуру гонит! Есть такие загребалы, через окошечко полкиоска очищают.

Вечером «крыша» сняла меня с ужина. Ко мне домой «крыша» приезжает всегда без предупреждения и, когда они предлагают «проехаться», у меня на языке вертится брякнуть: с родными прощаться или как?