Виктор Смоктий - Свадебный рэп

Леня задумчиво пожевал губами и, звякнув бутылками, заметил:

— У нас еще дел полно. Куда поедем?

— Поехали домой, — попросил Саша. — У нас же самолет в семь утра.

— Да, — согласился Леня, — надо пораньше лечь, отдохнуть.

Выйдя из такси, Леня предложил зайти в павильон «24 часа», взять чего-нибудь домой и в дорогу, чтобы утром перед самолетом на скорую руку перекусить. Час пик давно миновал, но народу, несмотря на поздний час, в магазине было много, потому что вместо трех продавцов за прилавком моталась одна смертельно усталая пожилая женщина. Люди в очереди даже не возмущались, видя, что она делает все, что в ее силах. Стоять в такой очереди друзьям не улыбалось, и они развернулись к выходу, как вдруг за спиной услышали радостный женский возглас:

— Саша! Леня!

— Это еще кто? — проворчал Саша, которому разговаривать с женщиной сейчас хотелось в последнюю очередь — после выпить, покурить и еще шестидесяти двух процессов эстетической, интеллектуальной и физиологической природы.

Но обернувшись, он узнал свою одноклассницу, которая в свое время считалась, как сейчас сказали бы, секс-символом школы (хотя о каком сексе в то время могла идти речь, когда умы и души были поражены духовностью и диссидентством?).

— Оля! — не скрывая слез радости, закричали друзья.

«А я еду, а я еду за туманом, за туманом и за запахом..» — вспомнилось Саше то время. Вспомнилось, как он вымолил у Оли Пономаревой (или Пономаренко? «Вот те раз, — подумал Саша, — что с мозгами делается?») клятву, что она дождется его из армии. А она, такая умница, клятву дать дала, но не сдержала. Саша ей потом сто раз был благодарен, что она его не дождалась. Правда, он жил с тихой ноющей болью в душе, но эта боль чудесным образом не позволяла его чувствам закоснеть в череде сексуальных связей, отличавшихся исключительной бездуховностью.

— Ты как? — спросил Саша с искренним участием.

— Нормально, — ответила Оля.

— Как Валентин? — в последний момент успел вспомнить Саша имя ее мужа.

— Не знаю, — равнодушно ответила Оля. — Мы ведь с ним разведены. Уже пять лет.

— Так ты теперь одна? — спросил Леня.

— Сейчас, — горько усмехнулась Оля, — развестись-то мы развелись, а разъехаться не можем.

— Так и живете вместе? — ужаснулся Саша.

— Так и живем, — вздохнула Оля и сделала вместе с очередью еще один шаг к кассе. — Вам что-нибудь взять? — вполголоса спросила она.

— Водки и закуски какой-нибудь, мы ведь завтра уезжаем, — сказал Саша трагически, выгреб из кармана горсть денег и, не считая, отдал их Ольге.

— Куда? — испугалась Оля, женским сердцем почувствовав, что речь идет о серьезном, жизненно важном шаге человека, которого она любила.

— Далеко и надолго, — ответил Саша заодно сразу и на следующий вопрос.

— …Ачего вы развелись? Если не секрет, — спросил Леня, когда они вышли из магазина. Он чувствовал, что Оле просто не терпится на что-нибудь пожаловаться — на жизнь, на бывшего мужа.

— Тварь он, скотина и негодяй, — как-то привычно и обыденно сказала Оля.

— Непонятно. — Леня даже остановился. — Так можно про каждого из нас сказать. Это ничего не объясняет. Что ты ему конкретно инкриминировала?

«Действительно, — подумал Саша, — каждый из нас обязательно когда-нибудь что-нибудь наверняка сделал такое, за что его любимая женщина может так назвать. Запереть, например, квартиру и запилиться пить пиво со случайными знакомыми, забыв, что она оставила ключи дома. Или, например…» Но про плохое сейчас не думалось, и Саша оставил эту безнадежную затею.

— Бабник он, — с отстоявшейся безнадежностью сказала Оля, как говорят о тяжело, неизлечимо больных людях.

— Может быть, это только твои подозрения, — попытался Леня воскресить в Оле былые чувства к Валентину. — Какие-то неясные догадки, слухи.

— Слухи, — горько повторила Оля, — догадки… Я прихожу домой, а он там трахается с какой-нибудь.

— С одной или с разными? — уточнил Леня.

— С разными, — с безразличной усталостью сказала Оля.

— Это хорошо, — обрадовался Леня.

Саша и Оля удивленно на него посмотрели.

— Да, — заявил Леня. — Если с разными, значит, это просто секс. В хорошем смысле этого слова, — пояснил он Оле. — А если с одной, то это любовь. Это уже сфера чувств, это все другое. — Он махнул рукой, с омерзением отметая сферу чувств с их пути.

— Слушайте, мальчики, пойдемте ко мне, посидим, — предложила Оля.

— А этот, твой бывший, как же? — спросил Леня, которому, как человеку совестливому, всегда было тягостно общаться с мужьями своих знакомых женщин.