Максим Кононенко - День отличника

Мерин мягко переступает по свежему снегу. Я с любовью осматриваю собственный дом. Вот оно — зримое и неиллюзорное завоевание демократии. То, чего не смогли бы мне дать ни царизм, ни социализм, ни даже олигархия. Очереди и ипотеки суть подлый обман городского народа. Нас долгие годы держали за быдло, но с приходом в страну свободы и демократии Д.Россия смогла, наконец, решить свой извечный вопрос. А вопрос этот был, как известно, квартирный.

Мог ли любой, пусть даже не такой высокопоставленный житель старой России, как я, рассчитывать на собственный дом на Тверской? Даже цари и олигархи такого позволить себе не могли. Потому что не знали они демократии. Не знали, как это можно так — поступиться личными прибылями ради всеобщего блага. Как это можно так — взять и снести весь этот сталинский многоэтажный и каменный мир, холодный, сырой и тяжелый, каждая ступенька парадных которого залита кровью невинно умученных граждан, так и не дождавшихся светлой и чистой Д.России, России Другой, свободной и честной перед собой и перед своим избирателем. Теперь все иначе. Вот он — мой дом. Когда-то на месте его стояло уродливое и малофункциональное здание — дом генерал-губернатора, красный и сумрачный монстр с аляповатым и пошлым сусальным декором. Когда царизм пал, генерал-губернатора гнали, но на место его в том склепе воссели секретари горкомов, мэры и председатели правительства города — такие же душегубы и взяточники, всеми фибрами своей чиновьичей кожи впитывавшие флюиды и эманации прошлого, казалось, навеки въевшегося в стены этого красного здания.

Мы сделали просто — сломали его. Сломали и все остальные бетонные муравейники, словно бы предназначенные для того, чтобы подавлять волю ютящихся в них горожан и снимающих. И над Москвой раскинулось солнце. То самое солнце, которое на протяжении столетий скрывалось чудовищным смогом и многоэтажными склепами. Открылись дороги, холмы и просторы. Все склоны холмов и просторы мы заняли красивыми мобильными домиками. А как среди этих прелестнейших домиков заиграло вдруг здание Фридом Хауз! Палатиум! [25] Дворец (лат.)

Я смотрел на свой дом, и широкая волна гордости поднималась во мне от самого седла мерина и до самой папахи. Один из самых ухоженных в городе. Один из самых уютных и чистеньких. Каждому, кто видел мой дом, хотелось устроить свой так же, а люди ведь даже не видели, до чего же красивый мой потолок, так чудесно раскрашенный обычной свечной копотью. Все же я очень талантливый. Есть во мне что-то такое, прекрасное. Гнутые желтые стены моего домика, выпуклые окна из коричневого солнцезащитного пластика, а главное, всегда свежепокрашенные и крепко накачанные колеса — все выдает рачительность и расторопность хозяина. И Бахтияра. В Москве установлены шесть миллионов индивидуальных жилых трейлеров — но мой, безусловно, один из уютнейших в городе.

Мерин словно бы чувствует мое удовольствие — он громко фыркает и оборачивается, глядя большим понимающим глазом на Бахтияра, присевшего возле прицепа. Бахтияр поднимает ладонь в рукавице и машет приветственно мерину. В светоотражающем красном фонаре трейлера проскакивает блик солнца. День начинается сказочно. Сегодня словно бы что-то случится. Прекрасное и важное. Я чувствую. Я улыбаюсь и дню, и себе, и Бахтияру, и мерину. И, конечно же, трейлеру. Рукоподаю всем и каждому, в ком жива и трепещет любовь к демократии. Атаманна лякум саада! [26] Желаю вам счастья (араб.)

Картина масштабная. Сколько хватает глаз, от самой Манежной и до самой до Березовской — трейлеры, трейлеры, трейлеры. Желтые, синие, красные — сладостный миг в истории, когда, наконец, каждый другой россиянин имеет свой собственный, отдельный, практичный в эксплуатации дом. С собственной печкой. С комнатой-douche. Спальный мешок на густом синтепоне. Четыре ступеньки от двери во двор. И даже участок, где зимой можно поставить пушистую елку из химкинского полипропилена, а летом хорошо установить казан-мангал и испытать мужские удовольствия. Я улыбаюсь, вспоминая наветы злопыхателей — мол, революция хуже. И что при стабилинистах было централизованное горячее водоснабжение, а теперь его нет. Смешно слушать. Зачем оно нужно, это водоснабжение, если свобода подарила нам «Тайд»? Где угодно, в любых условиях, без ограничений используем «Тайд». «Тайд» универсален. «Тайд» содержит уникальное сочетание элементов, которое позволяет значительно улучшить качество стирки при минимальном использовании порошка. Такая система позволяет с легкостью отстирывать даже сложные пятна от чудо-йогурта, кетчупа, крови, грузинского чая и растворимого кофе «Фолджерс»! Даже на таких проблемных местах, как воротнички и манжеты! «Тайд» не выключают каждое лето на три недели. «Тайд» не течет по трубам, которые надо ремонтировать. «Тайд» есть всегда. «Тайд» будет всегда. Хочешь — лимон. Хочешь — альпийская свежесть. Хочешь — белые облака. А хочешь — подснежник.