Галина Исакова - Салют, Варварята!

Следующую партию я решила сделать с размахом. Захотелось парфюмерной вакханалии. Но тут встал новый вопрос. Что с чем совмещать? И главное, что с чем не совмещается? Масло мандарина по всем законам жанра хорошо шло с маслом елки, но гуру сказали, что идея — дрянь. Пришлось мандарину быть самому по себе.

Запах кофе моя фантазия могла совместить только с запахом сигар или, на худой конец, сигарет. Задумчиво покурила на новорожденное мыло. Оно восприняло это без восторга, пригрозясь завонять так, что мало не покажется. К кофейному слою добавила немножко корицы. Рука тянулась еще к ванили, но иногда и кашу можно испортить маслом, поэтому не стала. Я еще не такой продвинутый мастер-фломастер, чтобы легким движением кисти составлять «парфюмерные композиции», где есть верхняя, средняя и нижняя ноты аромата.

Очень беспокоил тот факт, что никак не удается утилизировать душистый тальк. Он уже пару лет умирал на полке, и мне очень хотелось дать бедняге вторую жизнь. Тем более коллегам же — так что не жалко. Тальк хотелось сыпать везде. И давить крем. Сдержала порывы и кремово-тальковый образец сделала отдельно. Залила в прозрачный пластиковый стаканчик, сильно радуясь, что «такой тонкий, а не лопнул!»

Сваренной массы оставалось еще порядочно, а лить ее уже было некуда. В закромах нашла мятый прозрачный пластиковый контейнер, появившийся в моей жизни в 2000 году, когда мы с мужем ездили на боковых местах у туалета на медовой месяц в город-герой Анапу. Контейнер хранил в себе одноразовые вилки, засохший кусок сахара и зубочистки. Странно, что муж не забрал его себе при разводе. А может, я сама не отдала в приступе ясновидения — про декабрь 2007 года и горячее мыло, которое мне некуда будет лить.

Масса наконец-то закончилась, образцы, как баночки с анализами, деликатно прикрытые пленочкой, уже стояли на балконе. А я занялась уборкой. Использованные кастрюли-ложки-кружки отмывались, конечно, неплохо, но мерзкий мыльный осадок, боюсь, навсегда вычеркнул эти предметы из нормального кухонного обихода. Осадок, конечно, постаралась смыть, но… Красиво упаковав все, что пригодилось и не пригодилось, в большой картонный ящик, я накрыла его фартуком и стала ждать результатов своих мылотворений.

Утром на холодный балкон лезть не хотелось совершенно. Попросила собаку принести образцы, но та прикинулась глухой. Зато потом сквозь полуприкрытые веки наблюдала, как, перегнувшись через подоконник, я пытаюсь сквозь узкую створку окна затащить широкий поднос с ванночками, стаканчиками и заиндевевшим бегемотом.

Мыло из бегемота не доставалось. Ни с помощью потряхивания, ни постукивания, ни аккуратного поддевания массы ножом. «Фигу! — сказал бегемот. — Мыль вместе со мной». То есть с мыльницей. Пришлось поганца, как сказано в инструкции, сунуть в морозилку, через полчаса вынуть его оттуда, достать из него мыло… и разочарованно выдохнуть. ТАКОЕ дарить было нельзя. Даже коллегам. Разве что маме, ей пригодится — она ходит в баню с пятью приятельницами, полгода, не меньше, смогут мылиться всей компанией.

Пластиковый стаканчик после пребывания в морозилке приуныл, треснул по несуществующим швам, отдал мне мыло, как последний наказ, и отбыл в мир иной. Мыло сильно пахло тальком и подкисшим кремом. Верхняя нота над кислинкой была мандариновая. Но как-то отдельно от всей композиции. Творение кофейно-кремового цвета в память о почившем стакане хранило его форму.

Изделия народных промыслов я завернула в тряпицы, складировала под окном, а часть засунула в шкаф — отгонять моль и злых духов. Бегемот был сослан в кухонную раковину — отмокать.

Зашедшая на кухню собака, зевнула: «Мать, ты все еще дурью маешься? Может, погуляем?»

— Угу, — сказала я. — Сейчас пойдем. Кстати, ты не знаешь, как варить самодельный шампунь? Мыла-то нам теперь хватит до второго пришествия, а вот шампунь подходит к концу…

К мыловарению после прошлых выходных обращалась всего один раз, поскольку чувствовала в себе острую тягу к новому хобби — шитью фартуков из ветхих простыней. А что, шила ведь Скарлетт платье из портьеры? А мы чем хуже? Теперь, когда фартуков у меня столько, что можно каждую партию мыла варить в новом, пора снова браться за мыловарение — новый год стучится в наши сердца, а список, кого надо облагодетельствовать подарочком, все расширяется…

Больше всего после первого сеанса мыловарения меня интересовало, что имели в виду старожилы-мыловары, когда писали: «Готовое мыло заворачиваем в дерюжку, потом в бумажку и дарим». Что они имели в виду под «дерюжкой»? Узнать требовалось срочно, ибо необходимость подарить мыльце возникла уже в среду. Надо было отдать подруге долг в виде партии свеженапечатанных всяких разных денег. Деньги у меня как раз сохли над ванной на прищепочках, а бонусом (да и для проверки изделия) решила подарить еще кусок кустарного мыла (сорт «Лимон, сливки и молоко», марочное, выдержанное на балконе 2 дня!). Творение подравняла ножичком в стиле «художественная резка по мылу». Получилось типа каменной вазы, которую ваял пьяный Данила-Мастер, ну ничего, хэнд-мэйд как раз и славен несовершенством своих форм.