Пэлем Вудхауз - Том 8. Дживс и Вустер

— Трудно себе представить, ваша правда. Толстый Фробишер и Субадар [1] Субадар — по-персидски и на хинди означает «начальник». ни за что не поверят, когда я им расскажу.

— Кто-кто?

— Приятели мои в Куала-Лумпуре. Просто рты поразевают от изумления. Но мне лично нравится, — мужественно заключил капитан. — Так и должно быть. Игра прямой битой.

— Как вы сказали?

— Такой спортивный термин, милая леди. Из крикета. В крикете полагается бить прямой битой, а иначе… иначе ты бьешь, прямо скажем, кривой битой, ну, вы меня понимаете.

— Н-наверно. Может быть, вы присядете?

— Благодарю. Только на одну минуту. Я преследую врага рода человеческого.

В том, как держался капитан Биггар, тонкий наблюдатель заметил бы некоторую скованность и приписал бы ее, вернее всего, тому обстоятельству, что при последнем свидании с миссис Спотсворт он собирал и складывал вместе фрагменты тела ее супруга, чтобы их можно было отправить в Найроби. Однако неловкость, испытываемая им, была вызвана вовсе не этим прискорбным воспоминанием. Корни ее уходили гораздо глубже.

Эту женщину он любил. Полюбил ее с первого мгновения, как она вошла в его жизнь. До чего ясно он помнил это событие! Лагерь среди древесных акаций. Каменистый обрыв. Обломки скал в русле горного потока. Старый Симба (лев) ревет в отдалении, старый Тимбо (слон) гуляет в высоких тростниках (бимбо), и тут к лагерю подъезжает в автомобиле А. Б. Спотсворт, а рядом с ним — божественное видение в брюках для верховой езды. «Моя жена», — представил А. Б. Спотсворт и указал рукой на свою спутницу, Клеопатру Египетскую и Елену Троянскую в одном лице, а капитан Биггар, отвечая: «Добро пожаловать, мемсагиб, — и, произнося вежливое приветствие: Край йу ти ню ма пай», — испытал такое ощущение, будто его прошибло сильным электрическим током. Вот оно! — понял он.

Естественно, в соответствии с законами белого человека он в своей любви и не подумал признаваться, но с той самой поры в его сердце горела ровным пламенем безмолвная, жаркая страсть такого калибра, что порой, на досуге, слушая вой гиен и любуясь снегами Килиманджаро, он почти готов был сочинять стихи.

И вот теперь она снова перед ним, и еще прелестнее, чем прежде. Капитану Биггару показалось, будто где-то поблизости бьют в большой барабан. Но это было всего лишь биение его сердца.

Его последняя реплика оставила миссис Спотсворт в недоумении.

— Преследуете врага рода человеческого? — переспросила она.

— Одного мерзавца-букмекера. Подлеца из подлецов с душой черной, как его грязные ногти. Гонюсь за ним уже несколько часов. И почти настиг, — заключил капитан Биггар, мрачно отпив пива, — но тут что-то сломалось в чертовом автомобиле. Сейчас его чинят в гараже по соседству за углом.

— Но почему вы гонитесь за букмекером? — не поняла миссис Спотсворт. Такое занятие казалось ей совсем не подходящим для настоящего мужчины.

Лицо капитана Биггара потемнело. Своим вопросом она задела обнаженный нерв.

— Жалкий пес подло со мной обошелся. А с виду такой положительный. Усы, как у моржа, и черная нашлепка на левом глазу. «Честный Паркинс» — название фирмы. «Ставьте на кого вашей душе угодно, благородный человек, — он говорил. — Кто не играет, тот не выигрывает. Подходите, подходите, — он говорил. — Вразвалку, враскачку, вприпрыжку. Дамам скидка, ставки не возвращаются». Ну, я и поставил у него в двойном.

— В двойном?

— В двойном, дорогая леди, это когда ставишь на лошадь в одной скачке, и если выиграл, то весь выигрыш ставится на другую лошадь в другой скачке.

— А-а, то, что в Америке называется двойной одинар.

— И как вы легко можете прикинуть, если обе лошади приходят первыми, вам достается изрядная сумма. Я по приезде в Лондон сошелся с довольно осведомленными людьми, и они порекомендовали на сегодня надежный дубль: Люси Глиттерс и Мамаша Уистлера.

Второе имя было миссис Спотсворт уже знакомо.

— Здешний официант сказал, что Мамаша Уистлера победила.

— И Люси Глиттерс в предыдущей скачке тоже. Я поставил на нее пятерку, выиграл из ста к шести и все записал на Мамашу Уистлера в Дубках. Она прошла финиш из…

— …из тридцати трех к одному, по словам бармена. Вот это да! Вы сорвали приличный куш.

Капитан Биггар допил свое пиво. Он допил его, как страждущая душа — если страждущая душа может пить пиво.

— Да, я безусловно сорвал бы куш, — подтвердил он, горестно хмуря брови. — Мне причиталась от него колоссальная сумма в три тысячи фунтов два шиллинга и шестипенсовик, да плюс еще моя исходная пятерка, которую я вручил его помощнику, типу в клетчатом костюме и тоже при моржовых усах. И что же? Негодяй-букмекер дал деру, не заплатив. Укатил в своем автомобиле, а я за ним. Несся вдогонку, вихляя по извилистым сельским дорогам, наверное, целую вечность. И как раз когда я его уже почти сцапал, моя машина сломалась! Но я его все равно поймаю, скотину. Изловлю гада. И когда схвачу, выгребу из него все внутренности голыми руками, сверну ему голову, и он у меня ее проглотит. После чего…