Ричард Хукер: MASH

В Двойном-Неразбавленном в качестве официантов шестерил целый взвод корейских оборванцев. Один из них поставил миску овсянки и чашку кофе перед доктором Макинтайром. Парка выстрелила головой, два мутных глаза которой уставились на корейского мальчика.

— Это что?

— Овсянка, сэр.

— Не хочу овсянку. Неси фасоль.

— Нетуя фасолия.

— Ладно. Фиг с ней.

Далее завтрак продолжался в тишине. Как только троица вернулись в Палатку Номер Шесть, они попадали на койки. Причем новичок так и остался в куртке.

В 4 часа дня Дюк и Ястреб проснулись, умылись и оделись. Парка признаков жизни не подавала, пока вдруг откуда-то из её центральной области не раздались слова:

— Как там насчет мартини?

Ястреб сделал напиток, а парка снова разродилась оливками. После первого стакана новичок встал, снял куртку, умылся, причесался, и одел её обратно. Рассмотрев его еще раз как следует, Дюк убедился в своем диагнозе, поставленным прошлой ночью в операционной: Доктор Макинтайр был невообразимо, ненормально, просто неприлично тощ.

— Эй, пацан, у тебя… энто что, триппер?»

Незамедлительного ответа не последовало. Но голова выползла наружу, и даже выглядела слегка заинтересованной.

— С чего ты взял, что у него триппер? — спросил Ястреб. — Даже специалист по трипперу не может диагноз через парку поставить.

— Вот чего выы…энто… даже не подозреваете, так это, что лично я окончил высшую Армейскую Школу Полевого Медицинского Обслуживания, которая находится в форте Сэм техасского города Хьюстона. С похвальным листом! И, если я чего там и выучил, так это то, что у солдата бывают только две неприятности: он может поймать или пулю, или триппер. Крови я на нем не наблюдаю, стало быть, это триппер.

— Ты так убедительно объясняешь, — сказал Ястреб, — что я начинаю тебе верить. Хотя вдруг этот — исключение из правил?

— Нету у меня никакого триппера, — выдохнула парка.

— Вот видишь? Что я тебе говорил! — сказал Ястреб.

Шли дни, а Макинтайр продолжал оставаться загадкой. Он и Ястреб понемногу разговаривали, понемногу приценивались друг к другу, и Пирса не оставляло ощущение что где-то он этого новенького уже видел.

Прошло около недели. Однажды снег растаял, и, пользуясь случаем, персонал лагеря затеял игру в футбол. Неудачно пущенный мяч шлепнулся к ногам Макинтайра, когда он и Ястреб выходили из палатки. Он нагнулся и очень, очень медленно поднял мяч. Ленивым жестом он махнул Ястребу, чтобы тот отбежал в конец поля. Когда Пирс удалился ярдов на тридцать, Макинтайр запустил великолепный пас прямо ему в руки. Они продолжили свой путь в столовую молча, и Ястреба продолжали мучить странные отрывчатые воспоминания, которые он никак не мог сфокусировать.

— Джон, ты где учился в колледже? — поинтересовался он за кружкой кофе.

— В маленьком местечке. Но мне там нравилось. А ты где?

— В Андроскоггине.

Макинтайр показал зубы в улыбке, но ничего не сказал.

К середине дня снова пошел снег. Дюк, прервав жалобы на чёртову погоду янков, писал письмо жене, а Ястреб читал газету Мэйнский Рыбак, когда Макинтайр вдруг поднялся и подошел к двери.

— Ты куда? — удивился Ястреб.

— На Зимний Карнавал.

С этими словами он вышел и отправился в западном направлении — в сторону ближайшей горы. Через полчаса его уже было видно на полпути к вершине.

— Это, — сказал Дюк Форрест, — самый наистраннейший сукин сын, каких я видел. Если бы он не был лучшим грудным потрошителем Дальневосточного Командного Округа — пнул бы я его отсюда подальше.

— Дай ему время, — ответил Ястреб.

Наступило время мартини. Дюк и глубоко задумавшийся Ястреб еще только пригубили первый коктейль.

— Я уверен… Точно где-то я его уже видел, — сказал он наконец, — И я, черт побери, когда-нибудь вспомню где! И эта фигня — насчет Зимнего Карнавала… Думаю, он учился в Дартмаутском университете. Вдобавок, Дэниел Вебстер называл Дартмаут «маленьким местечком» и всякое такое. Да, кстати, я тебе говорил, как я единолично выиграл у Дартмаутцев?

— Ага. Всего только шестнадцать раз. Расскажи-ка еще разок!

— Значит, в середине сезона играли обычно легкую для Больших Зеленых матч, но поднявшаяся метель держала счет 0–0 до последней минуты. У них был один парень, пасы которого считались непревзойденными. Вобщем, кидает он… Снег вокруг и всё такое, и тут…