Алексей Оутерицкий - Блондинка с загорелыми ногами (Скажи утке нет!)

Опять затрубили умолкшие было рога, и общее внимание переместилось с русского богатыря на штабную фуру, в которой обосновался Повелитель.

– Ты хорошо подумал, Великий? – почтительно склонив голову, в последний раз спросил Бастурхана его ближайший на данный момент соратник, комкор по имени Бигимбет. Все утро он прилагал старания, чтобы отговорить Повелителя от столь опрометчивого шага. Ведь если, – что, разумеется, невозможно изначально, в принципе, – Повелитель проиграет схватку, это окажет на дух монгольских воинов деморализующее воздействие. Победа же не принесет ему особых преимуществ, ибо Повелитель непобедим – и непобедим опять-таки изначально, в принципе.

– Ты опять за свое, Бигимбет? – спросил Бастурхан, перекосившись лицом, словно у него внезапно разболелся зуб. – Я хочу бороться с русским богатырем – и я буду с ним бороться! Небо послало его мне для проверки, Небо хочет убедиться, что избрало для осуществления своих целей самого достойного из всех смертных, и через пять минут я докажу это на деле. Не думаю, что русский богатырь продержится против меня более трех минут. Его лопатки коснутся земли раньше, чем успеет чирикнуть самый быстрый на свете воробей.

– Как знаешь, Великий, – смирился Бигимбет. Он опустил голову в почтительном поклоне, пропуская Повелителя к выходу, и нажал сигнальную кнопку, чтобы специальные люди снаружи с подобающей случаю торжественностью распахнули перед ним двери.

Через минуту колесо золотого мотоцикла Повелителя вселенной коснулось ковровой дорожки и раздался такой громкий крик воинов непобедимой армии, что впоследствии оказалось, оглохло как минимум десять человек – именно такое количество пострадавших зафиксировали в полковых медицинских тетрадях военные врачи.

Великий Потрясатель вселенной остановил свой отлитый из золота мотоцикл примерно в десятке метров от круга и ловко спрыгнул на землю. Воины опять закричали, вверх взмыли зэковские кепки и противогазные сумки. Не отрывая взгляда от русского богатыря, Бастурхан походил взад-вперед, сделал несколько разминочных движений руками и приблизился к кругу. С другой стороны к кругу подошел человек-медведь, который тоже не отрывал от своего противника маленьких свирепых глаз. Теперь воинство, наоборот, притихло, наступила такая тишина, что стало отчетливо слышно даже хриплое дыхание уруса, а когда он вдруг выпустил газы, это прозвучало подобно средней силы громовому раскату. Раздались робкие смешки, но стоило Повелителю слегка приподнять брови, как над полем воцарилась мертвая тишина.

Бастурхан скинул халат с вышитой на спине кириллической надписью «Номер один во вселенной», который тут же, на лету подхватила свита, а человек-медведь, схватившийся было за лямки комбинезона, вдруг передумал и не глядя высвободил грязные ноги из своих рваных кроссовок. Оба оказались примерно одного роста, но если Повелитель был сух и жилист, то человек-медведь кряжист и отягощен значительно выступающим вперед животом. Двое одновременно вступили в круг и принялись ходить вдоль очерчивающей его линии. Постепенно они сблизились до расстояния броска. Движения их были спокойны, как движения уверенных в своей силе людей, и только глаза выдавали страшное, овладевшее ими напряжение. Наконец двое сблизились на расстояние вытянутой руки и Бастурхан крепко, двумя узловатыми кистями, ухватил русского богатыря за плетеный веревочный пояс. Богатырь, раздумчиво посопев, вцепился в пояс своего противника. Монгольский предводитель напрягся для броска, на его лбу вздулись вены, последовал страшной силы рывок, но русский богатырь оказался словно вросшим в землю – его массивное тело даже не шелохнулось, только раскраснелась перекосившаяся от напряжения физиономия. Соперники тяжело задышали, некоторое время они стояли, тужась в стремлении пересилить друг друга, затем одновременно ослабили захваты и отступили. Около минуты топтались они на месте, набираясь сил для новой атаки, не отпуская при этом пояса соперника. Внезапно человек-медведь напрягся и рванул монгола с такой страшной силой, что у того затрещал прочнейший пояс, способный без малейшего для себя ущерба удержать тысячу бешеных быков, выпивших по тысяче бутылок хмельного кумыса. Тело Повелителя взмыло в воздух, толпа пораженно ахнула, кто-то пронзительно закричал, а многие закрыли ладонями глаза, чтобы не увидеть позора великого Потрясателя вселенной. Сухое тело описало в воздухе почти правильный круг, подобно тому, как если бы он вертел на турнике «Солнце», и секундой позже опустилось точнехонько на обутые в короткие шнурованные сапоги ступни. Сухие сильные ноги мощно спружинили, и через секунду Повелитель уверенно стоял на земле, словно и не летал только что в воздух, подобно запущенной с космодрома ракете. Монголы пронзительно закричали, раздались хлопки в ладони, и опять воцарилась тишина…