Александр Матлин - Где Коба?

Минут двадцать она держала меня на линии, потом вернулась и сказала, что мистер О’Липшиц всё ещё занят и говорить со мной не сможет. Он просил передать, что он в курсе моих дел и чтоб я пришёл к нему с детальным докладом, когда вернусь в Нью-Йорк.

Следующие два дня были суббота и воскресенье. В выходные дни ни Гоги, ни Гиви со мной не встречались, им надо было отдыхать. Два дня я провалялся на кровати в гостинице, глядя телевизионные передачи на грузинском языке и мучаясь от тяжелого запора, который вызывали хинкали. В понедельник утром Гиви повёз меня на приём к Зурабу.

Зураб, несмотря на свою высокую должность, принял меня, как своего старого друга. Сначала он подробно расспрашивал меня о моей жене и детях, потом так же подробно рассказывал о своей жене и детях, а потом спросил:

— Как там поживает мой друг Брайен О’Липшиц?

Это было полной неожиданностью, и я решил воспользоваться моментом, несмотря на предупреждение Гиви.

— Мистер О’Липшиц поживает хорошо, — сказал я учтиво. — Он передавал вам большой привет. Вы, конечно, знаете, зачем он меня сюда послал, да?

Последнюю фразу я произнес подчёркнуто безучастно, но с лёгким упором на вопросительную интонацию. Это не помогло.

— Брайен мой большой друг, — сказал Зураб. — Он очень умный человек. Наверно вы тоже очень умный, раз Брайен вас сюда послал. Как вам понравилась Грузия?

Я поймал на себе внимательный взгляд Гиви и сказал, что Грузия мне чрезвычайно понравилась. И что самое замечательное в Грузии — это великий грузинский народ. И что, по моему личному мнению, все народы должны жить в мире и дружбе.

Зураб кивал головой, улыбался, и я понял, что проявил политическую зрелость. Я вспомнил старый анекдот армянского радио и хотел добавить, что прочный мир и дружба во всём мире обеспечат возможность спокойно бить армян, но решил эту мысль не развивать.

— Вы летите обратно завтра утром. — Зураб не спросил, а скорее констатировал факт. — Я уже сообщил в аэропорт, что вы летите. Завтра там дежурный начальник смены мой друг Коба. Если будут какие-нибудь осложнения, обращайтесь прямо к нему.

Я от всей души поблагодарил Зураба и сказал, что никаких осложнений не предвижу.

— Это напрасно, — огорчился Зураб. — Осложнения всегда надо предвидеть. У вас много вещей?

— Да нет, какие там вещи. Один маленький чемоданчик, который я беру с собой в самолёт.

— Ну, это совсем нехорошо, — ещё больше огорчился Зураб. — Почему вам не взять несколько бурдючков саперави для своей семьи? Саперави — замечательное вино. У вас в Америке такого нет. Обязательно возьмите несколько бурдючков. В пределах разрешённого, конечно.

— А сколько разрешается вывозить?

— Для вас это не имеет значения. Я скажу Кобе — он вам сколько хотите пропустит.

Я тепло распрощался со своими гостеприимными хозяевами, и на следующее утро Гоги доставил меня в аэропорт. Следуя совету первого заместителя министра, я купил два трёхлитровых бурдюка саперави. Бурдюки уместились в чемодан, который сильно потяжелел и теперь больше тянул на багаж, чем на ручную кладь. Так и оказалось.

— Чемодан надо сдать в багаж, — сказала девушка на регистрации.

— Девушка, ну пожалуйста! — заныл я. — Чемоданчик-то маленький!

— Ничем помочь не могу, — холодно сказала девушка. — У нас строгие правила. Ваш чемодан превышает максимально дозволенный вес ручной клади, понимаете? Правила есть правила.

— Понимаю, — тоскливо сказал я. — Вы не знаете, где Коба?

— Следующий! — выкрикнула девушка. — И повернувшись ко мне, добавила: — Берите свой чемодан и идите на посадку. Счастливого пути!

… В среду утром, дрожа от страха и не заходя в свой кабинет, я отправился прямо к президенту компании. Линда велела мне подождать в приёмной, зашла к президенту и вернулась через несколько секунд.

— Мистер О’Липшиц занят, — сказала она, не глядя мне в глаза. — Он сказал, что твой начальник в курсе дела. Он тебе всё объяснит.

Мне окончательно стало ясно, что моя песенка спета. Я провалил ответственное задание, а это не прощается. Я почувствовал, как к горлу подступила лёгкая тошнота, и в желудке запорхали бабочки. По дороге к начальнику отдела я позвонил жене и сказал, чтобы она не удивлялась, если я приду с работы раньше обычного.

Начальник отдела встретил меня сухо, что подтвердило мои худшие опасения. Тем не менее, он предложил мне сесть.

— Скажи, что там произошло в Грузии? — мрачно спросил он.