Александр Матлин - Мой друг Додик до гроба

С Додиком мы дружим с незапамятных времён. Когда-то я знал, с каких именно времён, но с возрастом эти знания притупляются. Теперь времена, которые раньше выражались в годах и месяцах, становятся просто незапамятными. Таковы причуды памяти: то, что было памятным, становится незапамятным. Но сейчас речь не об этом. А о том, какие мы с Додиком неразлучные друзья.

Так вот, дружим мы давно, но видимся редко. Додик живёт в Нью-Йорке, а я в Нью-Джерси. Додик работает в Нью-Джерси, а я работаю в Нью-Йорке. Оба работаем. У обоих есть семьи. В общем, мы занятые люди и общаться нам некогда. Иногда мы говорит по телефону. Иногда я приглашаю Додика с женой на обед. А Додик меня с женой никогда не приглашает. Может быть потому, что у моего дома в Нью-Джерси легче запарковать машину, чем у его дома в Нью-Йорке. А может, его жена просто не любит готовить. Не знаю. В общем, так сложилось, и я на Додика не в обиде. Какие могут быть счёты со старыми друзьями?

Вот я сказал, что Додик меня не приглашает в гости, и мне стало стыдно. Потому что на самом деле он приглашает, и довольно часто. Каждый раз, когда мы говорим по телефону, он задаёт один и тот же вопрос:

— Слушай, старик, почему вы никогда не заходите?

Я теряюсь. Я не знаю, как ответить на этот вопрос. А Додик стоит на своём:

— Вы же бываете в городе, правда?

— Ну, бываем, — признаюсь я. — В театр иногда ходим или, там, на концерт…

— Вот и заходите! — обрадовано кричит Додик.

— Ты знаешь… — говорю я, — То есть, конечно, спасибо. Но спектакли обычно кончаются поздно, надо домой…

— Жаль, — говорит Додик с плохо скрываемым облегчением.

Но я не могу допустить, чтобы он так легко выскользнул из своей собственной ловушки. Я говорю, как бы неохотно соглашаясь:

— Впрочем, мы можем приехать и без концерта. Скажи, когда.

— Ах, старик! — В голосе Додика звучит добродушие с лёгким отблеском обиды. — Ну, как тебе не стыдно! Приходите в любое время! Ты же знаешь — мы всегда рады вас видеть.

Я говорю:

— Дод, ну как это — в любое время? А вдруг вас дома не будет?

— А ты сначала позвони.

— Ну, вот я и звоню. Когда приходить?

— Старик! Я же тебе сказал: приходи, когда хочешь.

Он снова загнал меня в угол. Очень умный. Не зря мы с ним дружим. Но я не сдаюсь. Я делаю неожиданный ход:

— Я хочу сегодня. Мы будем у тебя через час, хорошо?

Додик смеётся и одновременно огорчается:

— Как раз сейчас мы уходим. Понимаешь, у приятеля собака заболела…

— Тогда завтра. Как насчёт завтра?

— Завтра, — задумчиво повторяет Додик. — Сейчас я проверю. Что у нас завтра? Ах, нет, завтра не получится. Завтра мы едем в Нью-Джерси покупать подарок собаке приятеля.

— Той, которая заболела?

— Нет, другой собаке. Кстати, раз уж мы будем в Нью-Джерси, можем зайти. Вы будете дома вечером?

— Будем. Конечно, приходите.

— Ладно, зайдём часов в пять — шесть. Только вы ничего не готовьте, не надо возиться. Так, посидим, выпьем. Ну, ещё чайку можно.

— Какой там чаёк! — говорю я. — Сделаем нормальный обед.

— Спасибо, старик, — говорит деликатный Додик. — Учти, что курицу мы не любим. Рыбу тоже не очень. А так — всё, что угодно. Стейк, например. Только не бараний, у меня от баранины изжога.

Вот скотина, думаю я про себя. Баранья нога стоит четыре доллара за фунт, а за хороший стейк надо платить двадцать. Но что поделаешь, дружба дороже. Я говорю:

— Конечно, Дод, о чём речь. Ждём вас.

На следующий день, в пять часов появляется Додик с женой Кларой, оба голодные и падающие с ног от усталости в поисках подарка собаке друга. Мы садимся за стол. Мы выпиваем, рассказываем новые анекдоты, делимся сплетнями про общих знакомых и бурными эмоциями по поводу текущей политики.

Додик говорит:

— Отличный стейк, старик. Как раз в меру зажарен.

— Спасибо, — говорю я, польщённый Додикиным комплиментом.

— Спасибо тут не при чём, — великодушно парирует Додик. — Правда — неплохой стейк. Вот придёте как-нибудь к нам, я тоже тебя стейком угощу. Тогда узнаешь, что такое настоящий стейк.

— Да, — неожиданно вступает Клара. — Почему вы никогда не приходите?

Мы с женой переглядываемся.

— Вот и я говорю, — охотно подхватывает Додик. — Никогда не приходят. Я их всё время зову, а они не приходят. Загордились, что ли?

— Ну что ты, Дод, — говорю я виновато. — Чем нам годиться? Пригласите, мы и придём.

Додик театрально, всем корпусом поворачивается к своей жене.