— Я боюсь, что торговец овощами Лэвквист лишь очень маленький Скорпион, господин министр, — возразил директор полиции Окцитанус.
— Как сказать! Он ведь, кажется, миллионер. Миллионер за решеткой! Уже сам факт его ареста является уступкой народу, который сможет теперь излить на него свое злорадство и ненависть.
— Все говорит о том, что вскоре ему составит компанию еще один миллионер, — сказал директор полиции. — И при сложившихся обстоятельствах я не вижу способа этому помешать.
Министр юстиции Ботус положил в рот освежающую таблетку, чтобы прочистить горло после длинного монолога, и спросил:
— Нельзя ли немного подождать с арестом оптового торговца Ульмуса?
— Не думаю, — ответил директор полиции. — То, что стало официально известно о нем, уже вызывает удивление, почему он свободно разгуливает по городу. Весьма трудно опровергать все слухи. Больше чем месячный срок я ему гарантировать не могу. Надо надеяться, что он сумеет использовать это время.
— Надо надеяться, что полиция воспользуется этим временем! Иначе для чего же у нас существует полиция?
— Да! Для чего у нас существует полиция? — чуть улыбаясь, спросил директор полиции.
Министр юстиции ответил без улыбки:
— Полиция существует для того, чтобы охранять общественный порядок! А вовсе не для того, чтобы подрывать его! Полиция должна обеспечить спокойствие и порядок. Она не должна поощрять распущенность, разрушая тем самым доверие к демократии. Полиция должна приносить пользу, а не вред. Я не имею удовольствия знать Ульмуса, и меня ничуть не интересует, что с ним произойдет. Но то, что так или иначе связано с заграницей, не должно выйти за пределы «Ярда». Мы, конечно, не желаем, чтобы кто-нибудь покрывал возможные преступления оптовика Ульмуса. Однако нет никакого смысла рыться в старых делах, это может лишь обеспокоить союзную державу!
— Вы имеете в виду 1945 год, когда Ульмус был интернирован в английском лагере для пленных, обвинен в шпионаже и спекуляции военными материалами? — спросил директор полиции.
— Да, между прочим и это. Я имею в виду также способ, к которому он прибегнул, чтобы оттуда выбраться.
— Ах, тот автомобиль, который он подарил английскому коменданту?
— Да, это тоже.
— Но ведь его дело того периода пропало.
— А разве нет опасности, что оно снова будет обнаружено каким-нибудь ревностным служакой?
— Еще до того, как оно исчезло, государственный прокурор уже решил, что его следует отложить. Дело же относительно шпионажа и спекуляции военными материалами было превращено в дело о спекуляции денежными знаками.
— И оно тоже пропало?
— Да.
— Но дело о пятидесяти тысячах долларов находится у вас?
— Боюсь, что оно превратилось теперь в дело о ста пятидесяти тысячах долларов, — ответил директор полиции.
— Тем хуже! А потом, что там такое с американскими автомобилями? Я просил вас доложить мне.
— Речь идет, по крайней мере, о двадцати автомобилях.
— А американская фирма упомянута?
— Да, но все документы по этому делу утеряны в товарном департаменте. Таможенный чиновник, который давал Ульмусу разрешение на покупку контрабандных автомобилей, уже уволен.
— Обязанность полиции — разоблачать мошенничество! — сказал министр юстиции. — Это настолько понятно, что мне не следовало бы и говорить вам. Не время экономить силы, нельзя допускать халатность, когда дело касается борьбы общества против преступников. Тут не может быть двух мнений! Однако, учитывая ситуацию, в какой находится наша страна, следует проявлять осторожность во всем, что имеет какую-нибудь связь с иностранными военными миссиями и посольствами. В этой области ситуация приблизительно такая же, как накануне 1945 года. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Думаю, что да.
— Ну вот, например, один человек, которого зовут Большой Дик, должен остаться в стороне от этого дела!
— Это не так-то легко. Он один из крупных дельцов черной биржи. Его связи с Лэвквистом и Ульмусом хорошо известны.
— Но у него имеются и другие связи.
— Я знаю.
— Вы имеете в виду его связь с социал-демократией? — быстро спросил министр юстиции.
— Нет, — ответил директор полиции. — Это нас не касается. Я имею в виду его связь с некоторыми иностранными…
— Это тоже не касается полиции! — решительно заявил министр.
— Бесспорно, было бы приятнее, если бы люди вроде Большого Дика направили свой деловой пыл в какую-нибудь одну узкую область, — со вздохом признался Окцитанус. — Когда начинаешь копаться в одном, очень трудно отмести другое.
Читать дальше