Алена the-mockturtle - Вивараульчеги

В ракетостроении Фидельчег ни рожна не смыслил, но еще за месяц до мероприятия так осточертел оргкомитету, что в конечном итоге его внесли в список почетных гостей сразу за одним корейцем с нецензурной фамилией.

Правда, председатель оргкомитета Сергей Павлович Королев предлагал по такому случаю включить в президиум заодно и Белку со Стрелкой (как видных отечественных практиков), но наверху юмора не оценили и посоветовали товарищу Королеву не языком трепать, а организовать высокому гостю культурную программу – например, экскурсию на производство.

Тут товарищ Королев взвился и заявил, что на производство, в святая, можно сказать, святых он не всякого академика пустит, не то что партизанщину волосатую, которая в ходе недавнего визита на атомные ракетоносцы Северного Флота умудрилась отвинтить в боевой части два одну секретную штуковину с восемнадцатью блокировками „от дурака”.

Наверху ужасно огорчились, что такой уважаемый человек, орденоносец и ракетостроитель не понимает всей политической важности момента, и прозрачно намекнули, что готовы сию секунду организовать товарищу Королеву особые условия труда времен расцвета культа личности.

В конце концов товарищ Королев позорно сдался и сказал, что Ленин с нами, везите хоть обезьяну, но если эта обезьяна что-нибудь открутит с ракеты-носителя, он, товарищ Королев, заранее снимает с себя всяческую ответственность.

- Ай-яй-яй, товарищ Королев. – укоризненно ответили сверху. - Где это видано, чтоб советский человек боялся ответственности? Не сомневайтесь, ответите как полагается, по всей строгости закона.

Таким образом, вопрос об участии Фидельчега в конференции был решен; но сам Фидельчег ничего этого не видел, потому что, во-первых, находился в самолете, а во-вторых, самозабвенно дрых.

Снилось ему, что на двести мильонов рублей беспроцентного кредита коммунизм на Кубе построили лет на восемь раньше, чем в СССР, и Валентина Владимировна Терешкова приехала в гости не понты свои космические колотить, а как простая советская туристка, в панамке и с пляжной сумкой „Сочи – 65”.

И что он, Фидельчег, водит ее по Гаване, а вокруг – сплошной коммунизм, метро с электричеством и фруктовое мороженое по девять копеек.

- Ах, - говорит Валентина Владимировна, - до чего же у вас, товарищ Кастро, коммунизм замечательный, прям жила бы тут и жила!

- Да, - отвечает Фидельчег скромненько. – Такой вот у нас тут коммунизм. Но вы, - говорит, - не расстраивайтесь. Лет через восемь, - говорит, - и у вас такой будет, небось почище нашего. А вы, товарищ Терешкова, называйте меня лучше просто Фидель, а то что мы все по фамилии да по фамилии…

Здесь прекрасный сон был варварски прерван гнусавым бубнежем Раульчега, который тоже летел в Союз на переэкзаменовку в Академии Генштаба. На коленях у Раульчега лежал потрепанный сборник задач по тактике для высшего командного состава социалистических государств Латинской Америки, а в зубах торчал химический карандаш.

- Слушай, - сказал Раульчег, обращая к Фидельчегу искаженное интеллектуальной судорогой лицо, - вот, положим, было у меня два взвода, да еще два, да добавили два, да отняли один – это сколько всего получается?

- Шиш без палочки. – мстительно отчеканил Фидельчег. – Я б тебе, дураку, не то что взвод – лопату бы не доверил, да. – и попытался было снова заснуть, но тут его стали одолевать тревожные мысли о команданте Че Геваре, оставленном на хозяйстве с целой партией новеньких бульдозеров советского производства.

Команданте Че Гевару связывали с бульдозерами сложные, запутанные отношения. Впрочем, в силу природной экспансивности он и без бульдозера мог раскурочить что угодно, так что Фидельчег заранее поклялся не удивляться, если по приезду обнаружит поперек Кубы какой-нибудь судоходный канал имени председателя Мао.

Так они и летели, думая каждый о своем, пока Сергей Палыч Королев, скрипя зубами, вносил в программу пленарного заседания доклад товарища Кастро на тему «Особенности кустарного ракетостроения на сильнопересеченной местности в условиях партизанской войны»…

Ахда!

Сегодня разведка донесла, что Фидельчег и Раульчег получили по цацкебряцке от Русской Православной Церкви за строительство Казанского храма Гаванской божьей матери (или наоборот).

Фидельчег на церемонию не пришел. Потому что болел. А Раульчег пришел, потому что Президент и еще потому что фуршет за счет российского посольства.