Валерий Хаит: Дедушка танцует на балконе

– Что это на вас за загар?..

Три полные женщины садятся в машину на заднее сиденье. Волнуются, что не поместятся. Одна говорит:

– Давайте сядем черепицей!..

– Я как увидела его, так сразу испытала чувство кокетства...

Как-то в середине шестидесятых, когда звезда Жванецкого, Карцева и Ильченко только восходила, был объявлен их очередной концерт в одесском портклубе. У нас было два лишних пригласительных, и моя жена предложила их своей сослуживице по проектному институту с мужем. Те неохотно, но пошли.

Концерт прошел на ура. Переполненный зал хохотал гомерически. После концерта жена спрашивает у подруги:

– Ну как, понравилось?

Та:

– Ну что ты! Что нам здесь может понравиться? У нас уже не тот уровень!..

Разговор в Алма-Ате. Солидный бизнесмен – бывший одессит говорит:

– Ребята здесь у меня знакомые... Они космос держат... Ну, часть космоса...

Я только через год, в следующий приезд, понял, что речь шла о гостинице «Космос».

Врач сказала:

– Кардиограмма – как рыба. Она всегда должна быть свежей...

Продавец мясного корпуса на рынке женился на своей постоянной покупательнице. Коллеги по работе ему говорят:

– Ну как ты мог на ней жениться?! Посмотри, какие у нее ноги!

Тот оправдывается:

– Откуда же я знал? Я всегда видел ее только из-за стойки!..

В магазине. На полочке три статуэтки разных китайских божков. Подпись: «Бог. Три штуки».

Именины переросли в народное гулянье.

Моим начальником в проектно-сметном бюро, где я работал после института, был Михаил Ефимович Зейгермахер. Тихий, скромный, но упорный и невероятно осторожный человек.

Как-то у нас прошел слух, что Михаил Ефимович добился телефона. Мы долго не решались спросить его об этом, настолько сам факт был по тем временам невероятным. А вдруг он обидится, решит, что над ним смеются? Но нашелся один смельчак и громко, так, чтобы все слышали, спросил однажды:

– А что, Михаил Ефимович, говорят, у вас появился телефон?..

Зейгермахер медленно повернулся (он сидел лицом к стене, к которой была прислонена его чертежная доска), улыбнулся как-то криво и сказал:

– Есть... но такой, знаете, маленький...

В парикмахерской. Я пытаюсь как-то руководить процессом. Парикмахерша:

– Да не волнуйтесь, мы работаем без брака!

– Как это?

– А оно ж отрастает!..

В феврале 96-го Зиновий Ефимович Гердт снимался в Одессе у какого-то греческого режиссера и жил с женой в гостинице «Красная». Завтрак из любви и уважения к артисту приносила в номер сама метрдотель ресторана – видная, яркая одесская женщина. Она стучала в дверь и, когда жена Гердта ей открывала, торжественно входила в номер и спрашивала:

– Ну что, мой уже встал?

– Молодой человек, вы не могли бы проводить меня до дому?

– Только взглядом!..

Объявление в местной газете: «Поклонница и знаток творчества Сафо жаждет встречи с другом по интересам...»

– Откуда такой говор? Вы что, москвич?

– Да нет, я одессит. Просто у меня друзья в Москве, и я с ними часто переписываюсь...

Портной примеряет на даму пальто, которое он ей сшил. Смотрит издали. Заявляет:

– Ну, не знаю, как пальто, но пояс у нас получился шикарный!..

Художник Леонид Левицкий поделился воспоминанием.

– В Одессе в начале семидесятых было землетрясение. Все жильцы нашего дома выскочили во двор, боясь очередного толчка. Проходит полчаса. Жена одного жильца, работающего в исполкоме, кричит ему на лестницу: «Петя, ты не можешь позвонить на работу – узнать, будет ли еще землетрясение?..»

– Я заказал себе две пары свежих брюк...

Мой приятель однажды в сентябре позвонил в еврейский центр – ему какой-то документ был нужен. Телефон долго молчал, потом мужской голос ответил:

– Никого нет.

– А где все?

– Они там свой жидовский Новый год отмечают.

– Что?! Как вы... Кто вы такой?!

– Я сторож...

На Привозе старушка продает живых кур. Покупательница рассматривает одну. Старушка:

– Возьмите ее. Вы не пожалеете. Хорошая курочка!.. Посмотрите, какая она тихая!..

Диалог:

– Нет, это все-таки поразительно! Оказывается, у многих наших вождей были жены еврейки. У Молотова, у Ворошилова...