Пэлем Вудхауз - Том 14. М-р Моллой и другие

С огромным усилием Салли отважилась нарушить наступившее молчание:

— И сегодня вы снова с ним повстречались?..

— Ну да, — сказала Лейла Йорк. — Он был официантом на этом утреннике.

Салли ахнула.

— Официантом?!

— Да-да, официантом. Они по такому случаю всегда набирают официантов со стороны, и он был одним из них.

— Но ведь это же, наверное, означает…

— Что он разорился до нитки? Разумеется, и мне надо будет срочно его разыскать. Ну а как, трам-та-ра-рам, его искать?! Бегать, высунув язык, по всему Лондону?

Пока они ломали голову над этой задачей, в доме зазвонил телефон.

— Сделайте одолжение, Салли, пойдите, поднимите трубку, — теряя силы, произнесла Лейла Йорк. — Если это опять Корнелиус, скажите, что меня больше нет, я умерла.

— Это кто-то из «Тайм», — сказала, возвратившись, Салли. — Хотят получить у вас интервью по поводу новой книжки.

— Скажите им, пусть берут интервью у… Ладно, не стоит. Мужчина или женщина?

— Женщина.

— Хрен с ней. Скажите этой пиявке, чтобы была здесь завтра в пять, — сказала Лейла Йорк. — Все-таки, целые сутки! Может, к тому времени ее переедет грузовик или автобус.

Для кузена Джорджа четверг складывался удачно. Свесившись через ограду, проходящую по линии «Бухта» — «Мирная гавань», он не только уговорил мистера Корнелиуса приобрести пару пятишиллинговых билетов на грядущий концерт, но и завладел с помощью соседа важной информацией. В «Приусадебном мирке» поселилась знаменитая писательница. Услыхав такую весть, он встряхнулся и приосанился, словно то был звук полицейского свистка. Ведь ни для кого не секрет, что даже самые ошеломляющие грезы не в силах дать точного представления о том, насколько богатой может быть женщина, если она — знаменитая писательница, и потому, полагал он, если найти верный подход к этой даме, да еще постараться вытянуть бархатную ноту, успех предприятию обеспечен. Вследствие этого до начала обхода он несколько раз прошелся щеткой по своему мундиру, легонько обронил «Э-хе-хе…» и загромыхал в своих казенных ботинках по направлению к «Мирку».

Увидав в дверях Салли, он замер, не в силах совладать с восхищением. Сам он был помолвлен с очаровательной девушкой, делопроизводящей в конторе одного пароходства, некоей мисс Дженнифер Тиббегг, и внешность особ одного с нею пола, коль скоро они ему изредка встречались, вызывала у него любопытство сугубо академического свойства, однако, умея смотреть в глаза правде, он отдавал себе отчет в том, что дверь ему отворила дивная фея. Разве можно было не прийти в восторг при виде прелестной точеной фигурки, чуть вздернутого носика, отливающих бронзой волос, голубых глаз, смотревших прямо на него? Если уж речь зашла о глазах, ему показалось, будто они переливаются (такое сравнение!), как две яркие звездочки, й он оказался прав. Салли, которая в то время готовила для мисс Йорк завтрак, мыслями унеслась к Фредди и предалась созерцанию своих чувств. От этого всегда появляется особый блеск во взоре.

— О, здравствуйте, — сказал он. — То есть, доброе утро.

Приняв во внимание самый характер темы, слишком священной, чтобы обсуждать ее с кузеном, тем более — с таким кузеном, который, как ему доподлинно известно, выслушав сердечные излияния, дико хохочет, приняв все это во внимание, Фредди так ничего и не рассказал Джорджу о Салли. Очень уж ему не хотелось, чтобы идиллию высмеяли, а внутренний голос подсказывал, что этого во всяком случае не миновать, узнай Джордж о том, что он, Фредди, наконец-то встретил в своей жизни ее. Тесно связанный с последним из Видженов еще с детских лет, Джордж был сполна осведомлен о непродолжительности его увлечений. И — пусть сама Салли об этом никогда и не вспомнит — если уж на то пошло, не кто иной, как Джордж на одной злополучной вечеринке изрек ту самую максиму насчет Пиккадилли и Гайд-парка, которая лишила ее покоя.

Всеми сведениями о Салли Джордж был обязан мистеру Корнелиусу; говоря точнее, он знал, что мисс Йорк сошла с небес и ступила в Вэлли Филдс, имея при себе секретаршу. Весьма миловидная девушка, сказал агент по недвижимости, что Джорджу, нещадно пожиравшему ее очами, казалось неслыханным плоскоумием. С его точки зрения, она была явным лидером в номинации, и он уж представлял себе, как Фредди, едва завидев ее на горизонте, подтянет галстук, стрельнет манжетами и, подобно упомянутому выше коню, издаст голос: «Гу! гу!» при трубном звуке.

— Прошу вас, — возобновил беседу Джордж, — взгляните снисходительно на это беспардонное вторжение. Я тут рядом живу и подумал, что на правах соседа могу заглянуть к вам на часок, посидеть немного…