Аркадий Васильев - Понедельник - день тяжелый. Вопросов больше нет [Авторский сборник]

Восьмого марта я была в заводском клубе и хорошо запомнила, как вон тот коренастый, с лукавой улыбкой — его зовут Дима Кулемин — отплясывал с девушками «русскую». Обессиленные партнерши менялись, а ему все было нипочем. А сейчас он сидит, скромно положив ладони на колени, — только вот с бесенятами в глазах не может справиться…

В одиночестве сидит старшина милиции Николай Абрамов. Его я тоже знаю… Прием начинается с него.

Таисия Васильевна докладывает:

— Абрамов Николай Дмитриевич, рождения 1936 года, русский, кандидат с июня 1962 года, образование среднее… Отличник службы, агитатор на избирательном участке…

Члены бюро слушают, внимательно смотрят на вытянувшегося в струнку милиционера. Владимир Сергеевич положил очки на папку, повернулся к старшине всем корпусом. А Таисия Васильевна продолжает:

— Месяц назад, вечером, во внеслужебное время, будучи в штатском, товарищ Абрамов один, рискуя жизнью, задержал и обезоружил опасного уголовного преступника…

— Какой молодец! — Это не выдерживает Владимир Сергеевич, — Ну и молодец!

Налаженный было ритм заседания слегка ломается. Члены бюро с уважением смотрят на невысокого, аккуратного парня. Смотрят на него подружки с трикотажной фабрики — с явным восхищением, студенты уже не равнодушно, а с удивлением. Парни из бригады коммунистического труда одобрительно переглянулись.

Прием Абрамова прошел бы совсем благополучно, не вмешайся член бюро Матвей Николаевич. Он всегда задает два вопроса. Если принимаемый — агитатор, Матвей Николаевич обязательно спросит: «Когда последний раз были у избирателей?» Большинство отвечают сразу, а некоторые смущаются, начинают вспоминать, иногда даже путаются.

Второй любимый вопрос Матвея Николаевича: «Как повышаете свой образовательный уровень?»

Он никогда не спросит попросту: «Где учитесь?», «Как успехи?», а всегда только так: «Как повышаете уровень?» Когда ему отвечают, что не учатся, Матвей Николаевич обязательно произносит: «Как же вы дальше жить думаете? С таким, извиняюсь, запасом знаний коммунизма не построишь». И всем сразу становится скучно, даже как-то не по себе, хотя все как будто правильно.

Старшине Абрамову Матвей Николаевич задал все свои вопросы.

— Когда последний раз были у избирателей?

Старшина слегка замялся, потом, подумав, ответил:

— Давненько… Месяца полтора не был…

Матвей Николаевич посмотрел на меня и, видимо, довольный тем, что может задать еще вопрос, спросил:

— Это почему же? Это, знаете, не похвально.

Старшина чуть заметно улыбнулся и ответил:

— Но я с избирателями виделся… Они ко мне приходили…

— В отделение? — перебил Матвей Николаевич.

— Нет, в больницу… Навещать приходили меня, когда я был ранен.

Но Матвей Николаевич не сдался. Он без тени улыбки заявил:

— Стало быть, у вас хорошие избиратели.

Я не выдержала и шутливо добавила:

— Выходит, товарищ Абрамов хорошо их воспитывает…

Я посмотрела на членов бюро и хотела спросить: «Какие есть предложения?» Но Матвей Николаевич опередил меня:

— Можно еще вопрос к товарищу Абрамову?

Ну что ты с ним поделаешь! Конечно, можно.

Матвей Николаевич задал свой главный вопрос:

— Как повышаете свой образовательный уровень?

Абрамову этот вопрос доставил удовольствие. Он широко улыбнулся и охотно сообщил:

— Учусь в Московском государственном университете. Факультет юридический — заочный. Курс пятый. Троек нет.

От такой радостной точности всем стало весело. Даже Матвей Николаевич не выдержал — засмеялся.

Старшину Абрамова приняли в партию единогласно.

В этот день были приняты подружки с трикотажной фабрики, Вера Семеновна, парни с завода. Таисия Васильевна учла опыт со старшиной Абрамовым и о каждом принимаемом говорила, где и как учится. При этом она все поглядывала на Матвея Николаевича. Но он вопросов больше не задавал — рисовал на листочке зайчика. А учились, оказалось, все. Подружки с трикотажной фабрики заканчивали Политехнический институт, трое парней с завода — в Энергетическом институте, четвертый, тот, что с усиками, оказался коллегой старшины — на третьем курсе юридического факультета.

Когда Таисия Васильевна, докладывая о Вере Семеновне, упомянула, что она родилась в 1932 году, в пятилетнем возрасте лишилась родителей и поэтому воспитывалась в детском доме, всем сразу стала ясна ее биография. Их много прошло перед нами — детей, осиротевших в 1937 году, выросших в детских домах и теперь вступающих в партию, которой честно и беззаветно служили их безвременно погибшие отцы и матери.