Аркадий Васильев - Понедельник - день тяжелый. Вопросов больше нет [Авторский сборник]

Валентин Петрович глава большой семьи: две дочери и сын работают на ткацкой фабрике, второй сын у нас на отделочной. Степаныч бездетный и, несмотря на почтенный возраст, частенько заглядывает в уборно-складочный отдел, где у нас девушки как на подбор…

Когда они вдвоем проходят по нашему печатному цеху, ребята тихонько посмеиваются:

— Пат и Паташон ругаться идут…

А ссорятся они каждый день. Валентин Петрович в начале смены всегда заходит в красковарку, или, как ее официально называют, в «печатную лабораторию».

Красковарка с ее большими чанами, бочками и кадушками напоминает лабораторию средневекового алхимика. На полу лежат окрашенные во все цвета, похожие на весла мешалки. На стенах висят решета, сита с металлической сеткой, большие деревянные ковши, на полках стоят горшки, плошки.

На отделочной фабрике свой специфический запах чистой ткани, только что отглаженной горячим утюгом. В красковарке к этому букету примешан еще крепкий запах сернистого натра, теплого крахмала, красителей.

Наверное, человеку непривычному такой запах не особенно понравится, а я люблю его. В армии, когда нам в «банный день» приносили чистое белье и только что выглаженные гимнастерки, я всегда вспоминал фабрику.

Валентин Петрович, входя в красковарку, говорит одно и то же:

— Ты бы проветрил, что ли?

Это у него стало вроде приветствия. Степаныч нисколечко не обижается, но тем не менее язвительно отвечает:

— Не нравится — не ходи…

И только после обмена такими любезностями подают друг другу руки. Степаныч неизменно предлагает Петровичу сигарету и тотчас же, якобы спохватившись, замечает:

— Совсем забыл, что ты у нас святой…

Потом начинается деловой разговор. Если бы их беседу случайно подслушал непосвященный человек, он бы мог с полной уверенностью заявить, что это два непримиримых врага.

— Сколько мы по твоей вине сегодня стоять будем? — начинает Валентин Петрович.

— Сколько ушатов вы сегодня в канаву сольете? — вопрошает Степаныч.

— Опять брак по вашей милости погоним?

— Снова ваши грехи на наш счет списывать будете?

А дружат они почти сорок лет, с тех пор как оба еще мальчишками с биржи труда пришли на фабрику — Валентина Петровича, тогда еще просто Валю, взяли чехольщиком, а Александра Степаныча — Сашу — рабочим в химическую лабораторию, в секретную, как тогда говорили.

Дружба у них особенная. Они терпимы вполне к личным недостаткам друг друга и с невероятной придирчивостью расценивают все, что имеет отношение к производству. Любимые изречения Александра Степаныча кратки, но выразительны.

— Я не бог, прощать не умею! Сам нагрязнил, сам и вытирай.

Оба влюблены в свою профессию. Валентин Петрович рассказывал, что ему даже на фронте снилась фабрика. В каком-то немецком городе он нашел альбомы с образцами тканей — сейчас эти альбомы лежат в кабинете у нашего колориста.

А Степаныч из-за его любви к тканям однажды чуть-чуть не попал в милицию по обвинению в хулиганстве. Ехал он на курорт. В Туле в купе появилась новая пассажирка в ярком платье. Она села напротив Степаныча, и тот по привычке истинного текстильщика машинально попробовал подол платья на ощупь. Пассажирка, пораженная такой неожиданной фамильярностью, подняла крик.

Степаныч с трудом уверил пассажиров и строгую проводницу, что никакого посягательства на женскую честь не было, а его нескромный жест исключительно профессиональный, что и не замедлил подтвердить документами.

Затем на столике появилась неизменная спутница железнодорожных пассажиров — вареная курица, крутые яйца. Степаныч выставил «три звездочки», и прочный мир был торжественно закреплен стуком стаканов и эмалированной кружки.

Оба мастера страстные рыболовы, но Степаныч в этом деле преуспел больше. В субботу в городе его могут задержать только землетрясение и чья-нибудь свадьба. Гулять на свадьбах, кричать «горько» и вообще повеселиться, порадоваться на чужое счастье Степаныч обожает.

Валентин Петрович частенько не только субботний вечер, но и все воскресенье вынужден оставаться в Москве: то выборы, то надо навестить старых, ушедших на пенсию коммунистов, то подъехать в пионерский лагерь, да мало ли обязанностей у члена парткома комбината.

Я люблю их обоих. Если мне удастся окончить институт и стать инженером-химиком, я с большим удовольствием останусь на нашей фабрике и буду работать с Валентином Петровичем и Степанычем.