Владимир Марченко: М. Ж.

В газетах фельетоны писали почти, что на самих себя. Знакомый у меня был. Поставили его у нас в Берёзовом Ключе самым главным борцом за это. За трезвость. Мужик принципиальный. Хорошо боролся, не жалея сил. Перевели его в райцентр. Все мы вступил в его общество, в общество трезвости. Не улыбайтесь. В каждом населённом пункте было такое. Он даже пытался на аптеке закрасить рюмку. Так до сих пор висит змея одиноко без посуды. С трибуны говорил, что этот символ не наш, а вот дядька на коне, который тычет копьём в этого самого змия, – наше знамя. Наш человек – борец.

Собрания собираем, лекциями народ просвещаем, у магазинов дежурим, продавцов за рукава ловим, которые отпускают в неположенное время. Впереди он – наш товарищ и собрат по борьбе. Он даже уговорил свадьбу сделать с чаем и кофе одного примерного комсомольца. В кафе не протолкнуться. На диво пришли посмотреть селянки и сельчане. Видано ли – трезвая свадьба. Ждут люди, жутко ждут, чем вся интермедия окончится. Танцы под магнитофон, когда баянисты отдыхают, разминая руки и плечи. Чего ждать? Пляшут парни и комсомолки из райкома. Невеста на руках жениха таскает по залу, предлагает подругам его украсть. Наш коллега, наш авангард выяснил, что вместо кофе коньяк лили в чашки тёплый. Акт был составлен тотчас. Живучи предрассудки. Трудно корчевать нам было. А что сейчас? Реклама пива лишь изредка прерывается каким-нибудь сериалом.

Тогда пиво было в дефиците, а продавцы разводили его для нашей пользы, чтобы всем хватало. Заботились, как умели и могли.

А беда пришла, откуда не ждали. Просто конфуз вышел однажды, а точнее сказать, трагедия районного масштаба. Вот и получилось, что биться с ним, с этим змием, себе одни убытки. У нашего идейного борца случилось страшное. Разорвало пятиведёрный лагун с отличным сырьём – брагой. Я всем говорил приятелям, что нельзя укупоривать плотно, нужно делать водяной затвор, чтобы газы из ёмкости с брагой выходили по трубке в бутылку с водой. Правильно, запаху будет меньше. Наш идейный борец Андрей Андреевич Беркутов недопонимал моих предостережений, не мог подумать своей головой, что может разорвать эта могучая сила железные обручи.

Разметало ёмкость по всем комнаткам, взрывной силой. Окна повыхлестало осколками обручей и щепками от клёпок. Бийскую стенку изувечило. Настоящее цунами из ковров и браги по полу. Был бы дома наш рупор, наш председатель Общества трезвых, смог как-то эту диверсию смягчить, а он был на посту, боролся за наше здоровье. В рейде был, в засаде сидел, наблюдал, как используют умельцы в быстром приготовлении браги, стиральные машины.

Печальный случай окончился громаднейшим скандалом. Пенсионеры, жившие под квартирой глашатая трезвой жизни, по причине глухоты не слышали взрыва, не учуяли, что по стенам, где проходят отопительные трубы, стекает определённая жидкость. Старичок сообразил, что пошёл процесс, принялся под ручьи подставлять банки и тазики. Бабулька призвала слесарей скорой коммунальной помощи, чтобы предотвращать затопление. Вот, что удивительно – раньше долго ищут специалиста по трубам, а тут полный парадокс и флюктуация, как бы написали фантасты братаны Стругацкие. Примчался хмурый трезвый слесарь с ключами за поясом, явился устранять порыв трубы. Дверь только чуток и покурочил. Тут и кочегары прибежали из котельной помогать. Добрались до труб и батарей. По браге бродят, отыскивая проблемную трубу, и не находят. Не могут определить источник. Дом отключили. Соседи примчались, чтобы трубы щупать. Плечами, по команде дружно дёргают, как в ознобе. Какой-то Бермудовский треугольник случился. Авария налицо, что заваривать никто не может определить. Отключённый от системы тёплой воды дом начал давать дубаря всеми другими квартирами, так как на улице был ещё не май, а начало декабря. Народ устал. С ног ведь сбились, бегая по комнатам в мокрых пимах и промоченных галошах.

Паренёк один допёр, хоть и молодой, но инженер-теплотехник.

– Налицо, коллеги, авария, но не отопительной системы. Запах не наш. Пахнет по-другому. – Зачерпнул кружкой посередине зала, попробовал. Почерпнул под столом – крепость та же. Принялись, вооружившись посудой, из полуразбитого серванта, фужерами пробовать во всех комнатах жидкость. Единодушно определили, что и под телевизором, и под кроватями жидкость одного цвета и запаха.

– Мы этот продукт в систему не закачивали, – сказал кочегар Иваныч.

– Да, – согласился инженер. – Солярку закачивали в прошлом месяце. Ведро одно для запаха, чтобы квартиродержатели не купались в нашей воде и не стирали бельё.