Михаил Маковецкий - Девушки для диктатуры сионизма

— Напрасно, вы, Марк Абрамович, лишаете Леночку удовольствия читать русскоязычную городскую прессу? — попытался отвлечь Эвенка от мрачных мыслей Шпрехшталмейстер, — Она тоже хочет знать, чем сегодня возмущена прогрессивная мировая общественность. В пятничном литературном приложении заслуженный художник Кабардино-Балкарии Михаил Гельфенбейн, который, между прочим, лечиться в нашем отделении от алкоголизма, опубликовал там любопытнейшую статью под названием «Белая горячка как источник вдохновения большого мастера». Тут он прав. В цирке этим вдохновлялись классики. И, я убежден, не только в цирке. Кроме того, там из номера в номер проводиться литературный конкурс. На вопрос «Кто первый автор Гаврилиады?» давалось четыре варианта ответа:

а) Ильф и Петров;

б) Ляпис-Трубецкой;

в) Лебедев-Кумач;

г) Пушкин.

— Автор чего? — переспросила Леночка, — если спартакиады, то мне туда действительно нельзя, у меня сердце больное.

— К литературным викторинам ты еще не готова, деточка, — мягко сказал Эвенк, — но у тебя есть другие прелести, которые все компенсируют с лихвой.

— Почему она не готова? — спросил Шпрехшталмейстер, — Опубликовал же Рабинович там свою остропублицистическую статью под заголовком «О национальной гордости великоевреев». Ему можно, а Леночке нельзя? Может потому, что она не масонка?

— Причем тут это? — поморщился Эвенк, — Центральное место в последнем номере городской газеты заняла архиважная статья выпускника института дружбы народов имени Патриса Лумумбы «As to us to reorganize a harem» (Как нам реорганизовать гарем). Между прочим, бедуина по происхождению. Статья поистине программная. Прошу понять меня правильно. Я совсем не против того, чтобы Леночка творила. Когда-то Корней Чуковский написал книгу, от которой нельзя было оторваться. Книга называлась от 2-х до 5-ти, и в ней цитировались высказывания детей этого возраста. С удовольствием пойду по стопам этого поистине уникального писателя.

— А что все время я? — вдруг взорвался Рабинович, — там Пятоев опубликовал свои военно-полевые рассказы под общим названием «das Bajonett der Prachtkerl» (Пуля дура — штык молодец)». В них автор чрезвычайно тепло отзывался об уставе караульной службы узбекской армии. И не у кого это не вызвала никаких нареканий. А тут как Рабинович — так сразу масон.

— Правильно, правильно, — дерзко бросила в лицо Эвенку Леночка, — ты сам опубликовал эссе «Савва Морозов как зеркало русской революции». Мне училка по живописи все рассказала. И Шпрехшталмейстер рассказ о героически погибшем дрессировщике опубликовал. Называется «La larme du crocodile» (Слеза крокодила). И видная деятельница театра писала в рубрике об аномальных явлениях психики. Она поведала о странном эпизоде, случившемся с ней более двадцати лет назад. Тогда она, без всякой видной причины, ощутила себя графиней и начала быстро бегать с изменившимся лицом по городской свалке в поисках пруда. Через сорок минут это явление так же неожиданно прекратилось, как и началось. Когда я это украдкой от Эвенка прочитала, у меня мороз по коже прошел, так интересно было. И почему всем в газете публиковаться можно, а мне нельзя? Вы думайте я маленькая?

— Ну что ты, Леночка, — успокоил ее Пятоев, — мы все думаем, что ты хорошенькая. Правда, Рабинович?

— Да я об этом даже на работе думаю, всю ночь ворочаюсь, — очень искренне подтвердил Рабинович, — действительно, Марк Абрамович, пускай Леночка опубликуется. Ей это пойдет только на пользу. К примеру, видная деятельница театра опубликовала свои воспоминания о посещении экипажем линкора «Нью-Джерси», корабля входящего шестого американского флота, базирующийся в Средиземном море, публичного дома «Экстаз». Публикация имела длинное, но поэтическое название «Белеет penis (пенис) одинокий в тумане моря голубом». Автор задался вопросом: «Что ищет он в стране далекой?».

Воспоминания были тепло встречены критикой и вызвали жгучий интерес в читательской массе. Городская русскоязычная газета получала множество писем почитателей таланта Варвары Исааковны. Многие восхищенные читатели просили ее телефон. Окрыленная успехом молодой литератор на основе газетной публикации написала повесть под тем же названием. Иллюстрации к одинокому, белеющему в тумане пенису нарисовал заслуженный художник Кабардино-Балкарии Михаил Гельфенбейн. Интересно отметить, что позировать ему любезно согласился сам Шпрехшталмейстер. Получилось очень красочно. Впрочем, после того как книга увидела свет, видную деятельницу театра обвинили в расизме.