Андрей Шляхов - Из морга в дурдом и обратно

— Почему?

— Потому что мужчины трепетны и мнительны. Он может испугаться, что ты и ему откажешь, и потеряет к тебе интерес. Или же не захочет долго тебя обхаживать…

— А как же любовь? — Ира вышла из-за дверцы, достала из шкафа вешалку-плечики и стала аккуратно вешать на нее свою одежду.

— Любовь — это другое, — Данилов подошел к шкафу.

— А как правильно соблазнять? — Ира посмотрела на Данилова так, что по его позвоночнику пробежало легкое тепло.

— Смотреть вот так, как сейчас, и рассказывать, как тебе нравятся мужчины моего типа, — Данилов сунул вешалку в шкаф.

— Коллеги, вы скоро? — Астраханцев постучал в дверь.

— Уже идем! — отозвался Данилов.

Астраханцев гулял по коридору в одиночестве.

— Пойдемте скорее, — поторопил он. — А то ничего не увидите. Маски взяли?

— Взяли.

— Скажите пожалуйста, Анатолий Николаевич, а у вас есть ароматическая мазь, которой под носом мажут? — спросила Ира.

— Нет, нам такая не нужна, мы привыкшие, — Астраханцев открыл дверь, ведущую на лестницу. — Нам вниз. Да и потом на сегодня у нас запланированы нормальные трупы.

— А на завтра? — не отставала Ира.

— А на завтра купите себе флакончик каких-нибудь вонючих духов, — посоветовал Астраханцев. — Если уж вам так надо.

В подвале ремонт был похуже — кремового цвета краска на стенах, недорогая шершавая плитка на полу, цепочка люминесцентных ламп на потолке. Никаких изысков, двери тоже простые, без отделки «под дуб» и медных ручек. Зато пахло здесь сильнее, причем запах уже можно было разложить на две составляющие — гнилостную и формалиновую. Ординаторы на ходу надели маски.

— Анатолий Николаевич, вы будете нас вести? — спросил Данилов.

— Да, — кивнул Астраханцев, — останавливаясь возле двери с табличкой «Секционный зал № 2». — Мы занимаемся с посторонними ординаторами по кругу, и сейчас как раз моя очередь. Заходите…

В зале было очень светло и очень оживленно. Пахло терпимо. Все четыре стола были заняты — на трех вскрывали, а на самом дальнем обмывали из шланга уже собранный труп. Вода стекала со стола на пол и извилистыми ручейками уходила в отверстие слива.

— Вот наш убитый, — Астраханцев подошел к столу, возле которого стояли две женщины — седая и брюнетка. Одеты они были одинаково — в белые халаты, зеленые непромокаемые фартуки, зеленые шапочки. Лица женщин были скрыты под масками. На столе лежал труп полного молодого мужчины лет тридцати. Живот его расплылся по столу и оттого покойник сильно напоминал грушу с руками и ногами. — Верочка, остановись на секунду…

— Пойду покурю, — седая положила скальпель на край стола и пошла к выходу, щелкая снимаемыми с рук перчатками.

— А я вам нужна, Анатолий Николаевич? — неожиданно низким басом спросила брюнетка.

— Нет, мы только посмотрим и обсудим. — Астраханцев был единственным в зале без маски.

Брюнетка тоже ушла.

— Каждый из вас по поручению следственных органов может быть привлечен для судебно-медицинской экспертизы, — начал Астраханцев. — Если, конечно, судмедэкспертов нет под рукой. Ваша задача — если даже и не ответить на все вопросы следователя, то хотя бы сделать все так, чтобы потом судебные эксперты на основании представленных вами материалов смогли ответить на эти самые вопросы. Короче говоря — не накосячить. А теперь, что вы мне скажите по поводу этого трупа? На вскрытый череп не обращайте внимания, я специально просил Веру Карловну до нашего прихода не трогать главного.

— Колото-резаное, — Данилов показал рукой на рану в правом подреберье.

— Да, вы правы, — кивнул доцент. — Можно не ворочать тело — это единственная рана. В судебно-медицинской практике повреждения колюще-режущими орудиями встречаются чаще других. Какие два главных вида колюще-режущих орудий вам известны?

— Обоюдоострые и одностороннеострые, — ответила Ира.

— Верно. Колото-резаные раны имеют линейно-щелевидную форму, которая при расхождении краев может превратиться в веретеноподобную форму. Края колоторезаной раны всегда какие?

— Ровные, — сказала Ира.

— Да, а углы в зависимости от лезвия бывают разными. Отличительный признак колото-резаной раны от резаной? — Астраханцев посмотрел на Данилова.

— Значительное преобладание глубины над линейными размерами на коже, — сказал Данилов.

— Да вы готовые судебные эксперты! — похвалил Астраханцев. — Разрез на коже обычно больше ширины клинка, так как одновременно с колющим происходит и режущее действие. Поэтому по размерам раны судить о ширине клинка нельзя. Вы можете только указать, что ширина клинка не более такого-то размера, беря за основу размер раны на коже. Также не всегда возможно судить о длине клинка по глубине раневого канала, поскольку клинок может быть введен в тело не целиком, а частично. Это прошу запомнить хорошо, на всю оставшуюся жизнь. А теперь скажите мне, что приходит вам в голову при виде этой раны. Вот, возьмите. — Астраханцев вытащил из кармана халата две пары резиновых перчаток и протянул их ординаторам.