Эмиль Брагинский - Берегись автомобиля!

Представитель обвинения измучил Юрия Ивановича. Мама и Люба просто возненавидели прокурора, а Максим переживал, что не может прийти другу на помощь.

— Этот малый его упечет! — вслух оценил прокурорскую дотошность Сокол-Кружкин.

Когда суд перешел к допросу потерпевших, положение Деточкина ухудшилось. Свидетели ненавидели Деточкина, и не без оснований. Они клепали на подсудимого, настраивая против него и публику и суд.

Вызванный первым Филипп Картузов упирал на то, что кража его машины — кража со взломом. Надо покопаться в биографии взломщика, может, на его совести лежит еще не один вскрытый сейф?

Вслед за Филиппом давал показания пастор.

— Мои деньги пропали, — вкрадчиво говорил умный пастор, — но они пошли на хорошее дело, угодное Богу, поскольку товарищ подсудимый отдал их детям. Я никаких претензий к нему не имею.

Однако свидетель Пеночкин претензии к подсудимому имел. Пеночкин подал суду мысль о том, что еще неизвестно, сколько денег оседало в карманах преступника после продажи машин. Да, он переводил деньги в детский дом, чтобы… пустить следствие по ложному следу.

— А за…олько на… амом…еле он… родавал…шины? — размахивал руками Пеночкин. — Ни…дин…ормальный…еловек не…танет…аниматься этим…роста так!.. Значит, он…богащался!

Деточкин безучастно молчал. Он чувствовал себя песчинкой в пустыне закона.

— Юра, почему ты молчишь? — вскрикнула мама.

Судья объявил перерыв. Максим прорвался к Деточкину и долго ругал его за пессимизм. Мама и Люба сидели по обе стороны подсудимого и гладили его худые, острые колени. Мама гладила левое колено, Люба — правое. И Деточкин, как Антей, воспрянул духом!

После перерыва центром внимания сделался Дима Семицветов, который, как известно, рекламы не любил.

— Этот тип замахнулся на самое святое, что у нас есть, — патетически говорил Дима, — на Конституцию. В ней записано: каждый человек имеет право на личную собственность. Оно охраняется законом. Каждый имеет право иметь машину, дачу, книги, деньги… Деньги, товарищи, еще никто не отменял. От каждого по способности, каждому по труду в его наличных деньгах…

Прокурор поднялся с места и сделал важное сообщение:

— Следственные органы доводят до сведения суда, что против свидетеля Семицветова возбуждено уголовное дело!

Дима помертвел.

— Давно пора! — пророкотал зычный баритон Сокол-Кружкина. — Мы не допустим, чтобы рядом с нами обделывала делишки всякая шваль!

Инна заплакала.

— Ничего! — утешал ее отец. — Найдешь себе другого, честного!

— А почему меня одного? — в припадке отчаяния Семицветов раскрыл некрасивое нутро. — А другие свидетели лучше, что ли?

— И до них доберутся! — успокоил тесть.

Семицветов сделал несколько шагов и упал на скамью возле Деточкина.

Юрий Иванович вскочил.

— Гражданин судья, я не хочу сидеть рядом с ним!

— Не паясничайте! — оборвал председательствующий, и Деточкин сел подальше от Семицветова, на самый краешек скамьи. — А вы, гражданин Семицветов, не ускоряйте событий!

Дима вскочил со скамьи и выбежал из зала. Если будущее Семицветова вырисовывалось теперь довольно ясно, то судьба Юрия Ивановича Деточкина оставалась еще туманной.

Наконец суд вызвал самого важного свидетеля — Максима Подберезовикова. Ввиду торжественного момента Максим явился на суд в милицейской форме.

— Уважаемые товарищи судьи! — заговорил Максим. — Сначала я вел это дело как следователь, но, когда выяснилось, что обвиняемый — мой друг, я отказался от ведения дела и выступаю сейчас только как свидетель. Я понимаю, товарищи судьи, перед вами сложная задача: Деточкин нарушал закон, но нарушал из благородных намерений. Он продавал машины, но отдавал деньги детям… Он, конечно, виноват, но он, — сдержал слезы Подберезовиков, — конечно, не виноват. Пожалейте его, товарищи судьи, он очень хороший человек…

— И отличный работник! — крикнул с места Квочкин и напустился на соседа, который не проронил ни слова: — А вы не знаете, так молчите!..

Суд перешел к прениям сторон.

Слово получил прокурор.

— Сегодня суд рассматривает необычное дело. Подсудимый может вызвать у недальновидных людей жалость и даже сочувствие! На самом деле это опасный преступник, вступивший на порочный путь идеализации воровства! Если взять на вооружение философию преступника, то можно отбирать машины, поджигать дачи и грабить квартиры! Поступки Деточкина могут послужить примером для подражания. Государство само ведет борьбу с расхитителями общественного добра и не нуждается в услугах подобного рода. Я настаиваю на применении к подсудимому строжайших мер наказания, как к лицу социально опасному!