Бус Таркинтон - ПЕНРОД

– Потому что я просто задумался…

Сколько он ни ломал голову, он не мог придумать ничего более вразумительного. Ведь, по правде говоря, все так и обстояло на самом деле: он действительно задумался.

– О чем задумался? – упорствовала мисс Спенс.

– Просто думал…

Лицо мисс Спенс приняло какое-то напряженное выражение, из чего можно было заключить, что самообладание вот-вот покинет ее. Но она все-таки сумела взять себя в руки.

– Подойди сюда! – скомандовала она.

Он медленно приблизился. Она поставила стул так, что он оказался на возвышении рядом с кафедрой, и сказала:

– Садись!

После этого она вернулась к уроку арифметики, но это все равно уже был не тот урок, что прежде. Ведь в назидание непокорным на позорном месте восседал изгой по имени Пенрод Скофилд. Пытаясь всем своим видом изобразить равнодушие, он, на самом деле, пускался на феноменальные ухищрения, чтобы избежать взглядов жестокосердных одноклассников и, приняв самую невообразимую позу, не отрывал глаз от пуговицы на жилете Джеймса Расэла Лоуэла.

В их классе урок арифметики давно прошел. Теперь Пенрод уже сидел перед другими учениками, которые, сменяясь, не забывали передать по цепочке впечатляющую историю его падения. А изгой сидел, сидел и сидел. А душу его леденил ужас, какой, наверное, чувствует преступник перед приговором суда. Будь это из обычных его проделок, Пенрод бы не волновался, ибо доля возмездия уже была отмерена. Но такого, как сегодня, ему еще совершать не доводилось, и, не зная, что ему за это полагается, он изнывал от самых мрачных предположений. Самой вероятной карой ему казалось исключение из школы, и он почти наяву представлял себе, как в присутствии членов семьи, мэра и попечительского совета вершится унизительная процедура, которая, по его мнению, неизбежно должна закончиться поркой, которой подвергнет его отец прямо на ступенях мэрии; порку будут созерцать все жители города.

Настал полдень, и ученики отправились по домам обедать. Вот уже последние из них, разглядывая на ходу нарушителя спокойствия, вышли гуськом из класса. Мисс Спенс затворила двери, которые вели в гардероб и вестибюль, и, вернувшись, села за кафедру, рядом с Пенродом. Топот ног, визг малышни и ломающиеся голоса старших школьников затухали, отдалялись, и, наконец, школу окутала тишина. Пенрод чувствовал на себе пристальный взгляд мисс Спенс, но по-прежнему делал вид, что чрезвычайно интересуется Лоуэлом.

– Пенрод, – упорствовала мисс Спенс, которую, по-видимому, не тронул его интерес к Лоуэлу. – Прежде, чем доложить о тебе директору, я хочу выяснить, чем объясняется твой поступок?

Слово «директор» подействовало на него магически. Отрешившись, наконец, от достойного лика Лоуэла, он выпрямился на стуле.

– Итак, я жду. Зачем ты кричал на меня?

– Ну, – пробормотал он, – я просто… думал…

– Что ты думал? – спросила она жестко.

– Не знаю.

– Так мы с тобой ничего не добьемся.

– Взявшись правой рукой за щиколотку левой ноги, Пенрод уставился на нее и с самым беспомощным видом начал ее изучать.

– Нет, Пенрод Скофилд, это никуда не годится, – сурово повторила она. – Если у тебя больше нет никаких объяснений, я сейчас же пойду и доложу о тебе.

И она встала, намереваясь осуществить роковое решение.

В обычной обстановке Пенрод был порой нерешительным и даже ленивым. Но в минуты крайней опасности он умел мобилизовать все свои силы.

– Вообще-то я могу объяснить! – тут же выпалил он.

– Ну? – нетерпеливо спросила она. – Как же ты можешь объяснить?

Пенрод понятия не имел, «как». Но ему надо было выиграть время, и он, еще не зная, что скажет дальше, жалобно затянул:

– Каждый, кому досталось бы, как мне прошлой ночью, сказал бы, что у него есть оправдание!

Мисс Спенс присела на стул, но было видно, что она готова в любую минуту снова вскочить.

– Какое отношение может иметь вчерашняя ночь к тому, что ты сегодня мне надерзил?

– Ну, это нетрудно понять, – возразил Пенрод, еще немного усилив жалобные интонации. – Ах, если бы вы знали то, что знаю я!

– Ну-ну, Пенрод, – сказала она несколько мягче. – Я очень уважаю твоих родителей. Мне бы очень не хотелось доставлять им неприятности. Но одно из двух: или ты расскажешь мне, что случилось, или я буду вынуждена пойти к миссис Хаустен.

– А я что не рассказываю? – воскликнул Пенрод, вдохновение которого при новом упоминании директора, заработало, наконец, на полную мощность. – Все произошло потому, что я не спал всю прошлую ночь.