Бус Таркинтон - ПЕНРОД И СЭМ

Одна из теток Ренсдейл, как могла, руководила оглушенными и сбитыми с толку служанками и официантами, чтобы с их помощью остановить наступление водной стихии. А другая тетка вместе с самой мисс Ренсдейл и мисс Лоу, стоя на нижней площадке лестницы, прощались и одновременно пытались хоть как-то успокоить перепуганных маленьких девочек, которым посчастливилось добраться до выхода. Именно эта тетка Ренсдейл увидела мокрую фигурку, которая, стараясь не бросаться в глаза и одновременно не теряя светских манер, спускалась с лестницы.

– Бедный Карли Читтен! – воскликнула она – Эти изверги даже вас не пожалели!

В это время спустился другой гость. Он положил в руку тетки Ренсдейл какой-то змееподобный предмет, но мисс Лоу тут же выхватила его у нее и спрятала себе в карман.

– Это чьи-то накладные волосы, – объяснил Родерик Мэгсуорт Битс-младший. – Кто-то сунул их мне в карман. Ну, спокойной ночи. Большое спасибо! Было очень весело!

– Спокойной ночи, мисс Ренсдейл! – сказал, в свою очередь, примерный мистер Читтен. – Спасибо! Было очень…

Но мисс Ренсдейл задержала его.

– Карли, – сказала она, – ты очень славный мальчик. И я хочу расспросить тебя кое о чем. Скажи, это все сделал Пенрод Скофилд, правда?

– Вы имеете в виду, что он не закрыл…

– Я имею в виду, – произнесла она тихим, но яростным голосом, – я имею в виду, что это Пенрод не закрыл краны, Пенрод связал шнурками ботинки, и засунул в некоторые ботинки мыло, и налил клей – тоже Пенрод. И накладные волосы мисс Лоу положил в карман Родди Битса – тоже он! Нет, ты погляди мне в глаза, Карли! А эту глупость, которую они все кричали! Это он придумал?

Карли задумчиво потупил взор.

– Я не хочу говорить, мисс Ренсдейл, – ответил он. – Пожалуй, я пойду. Иначе, боюсь, мне не миновать простуды. Спасибо! Я прекрасно провел у вас время.

– Вот! – торжествующе воскликнула мисс Ренсдейл после того, как Карли удалился. – Что я вам говорила! Карли Читтен слишком благороден, он не станет ябедничать. Но я точно знаю, что во всем виноват этот ужасный Пенрод Скофилд.

Позади нее голос, который был слышен только собеседнице, на свой лад произнес: «Ну, что я говорил!» Это был голос того самого Пенрода Скофилда.

Пенрод и Марджори спустились по другой лестнице, и теперь он счел, что разумнее всего прошмыгнуть за спинами маленькой группы провожающих. Залепленные мылом ботинки он засунул и карман пальто, а на ногах у него по-прежнему были бальные туфли. Именно благодаря этому он, несмотря на то, что шум сильно поубавился, сумел незаметно проскользнуть мимо четырех леди и сквозь парадную дверь выйти на улицу. Что касается Марджори, то она распрощалась с хозяевами так, как того требовали правила вежливости.

– Ну, – сказал Пенрод, когда они снова встретились на полутемной улице, – я говорил тебе, что если дом рухнет, они тут же скажут, что это я виноват? А теперь они, наверное воображают, что я набил мылом и клеем свои собственные ботинки!

Марджори задержалась у калитки: она ждала, пока оживленно болтавшие девочки пройдут вперед. Имя Пенрода Скофилда не сходило у них с уст, и они повторяли его с каким-то особым смаком.

– Да ну, – сказала Марджори, – не обращай внимания, Пенрод. А насчет мыла и клея каждому ведь ясно, что ты не станешь запихивать их самому себе в ботинки. Каждый поймет, что тебе их засунул кто-нибудь другой, чтобы отомстить за то, что ты ему засунул в ботинки…

Пенрод охнул.

– Но я не делал этого! Я ничего не делал! Пусть эта кляча мисс Ренсдейл болтает, что хочет! Но я-то не виноват!

– Да ладно тебе, Пенрод, – ласково сказала Марджори, – им все равно нипочем не доказать, что это ты.

Тут Пенрод почувствовал, словно его сдавливают в тисках и наружу ему уже не выбраться.

– Но я действительно ничего из этого не делал! – с тоской взмолился он. – Понимаешь, совсем ничего!

Она чуть склонилась к нему, и огни ожидавшего ее экипажа осветили ее лицо. Теперь он видел, что она смотрит на него не только ласково, но и с гордостью и даже с уважением.

– Как бы там ни было, Пенрод, – прошептала она, – я думаю, ни один мальчик на свете не смог бы сделать и половины того, что сделал сегодня ты!

Дорогие родители, с первой же страницы этой книжки вам, наверно, показалось, что вы узнали героя, которого вы так любили в своем детстве. Ну конечно, такой же американский городок, скучища в школе, воскресные проповеди, мальчишечьи проказы, недовольство взрослых. Что же, еще одно продолжение «Тома Сойера»? Только теперь героя зовут Пенрод Скофилд? Это так, и не так. Конечно, за 38 лет, которые разделяют «Тома Сойера» и первую книжку о Пенроде, мальчишки не так уже и изменились. Изменилось другое. Автор «Пенрода» в своем детстве уже читал книжку о себе, проказливом мальчишке, его трудных взаимоотношениях с миром взрослых, о том, как этот мир и понимает его и не понимает. Это дает Бусу Таркинтону совсем другую авторскую интонацию, другой взгляд на своего героя. Автор не просто пересказывает одну за другой проказы мальчишки, он любовно и шутливо комментирует их, и этот взрослый наблюдатель – выросший Пенрод – такой же герой книги, как и Пенрод – мальчишка. Это книга – воспоминание, это книга – напоминание самому себе, и нас, взрослых, она просит о том же – вспомните, приглядитесь к этому пареньку и поймите, почему он такой.