Александр Рогожкин - Особенности национальной охоты

— Пора, — ерзал в сбитом седле егерь. — Пора, уйдет же…

Егерь посмотрел на него молящими глазами: он весь изошел от нетерпения, арапник так и ходил в темных от летнего загара руках.

— Пора!

Он тронул коня, и застоявшийся орловец сбился с шага, а потом сам, не дожидаясь команды, размашисто рванул к лесу… Хотя его орловца трудно было обойти, но на слегка заснеженном поле коротконогая егерская лошадь смогла выйти вперед. Он поправил картуз, натягивая его ниже и жмуря глаза от бьющего •в лицо морозного колючего ветра. Рядом пронзительно засвистали, вызывая гон на себя, не заботясь о том, что в таком шуме можно было и не услышать.

— Звона услышит… — подумал он. — Изумительный слух…

Егерь что-то заметил, пригнулся к самой гриве жеребца и по-разбойничьи засвистел так, что в ушах глохло…

…Свист стоял пронзительный. Это Михалыч солидно возвышался на борту катера и свистел. Сирена, находившаяся там, вторя свисту, несколько раз коротко проревела. Раймо приподнялся на локте: оказывается, он лежал между узлов с вещами, прямо на палубе. Финн мотнул головой, прогоняя сон, затем проследил взгляд Михалыча: от катера к берегу шла нагруженная ящиками с водкой лодка; на берегу у небольшого дощатого пирса стоял мужичок в ушанке и стеганом ватнике.

— Кузьмич! — заорал проснувшийся Лева. Он перегнулся через борт рядом с генералом и замахал мужику рукой. Раймо, опасаясь, что тот свалится в воду, схватил его за полу бушлата. — Кузьмич!.. — снова прокричал Лева, но на его крики никакой ответной реакции с берега не последовало.

— Выгружаемся! — скомандовал Михалыч.

Сергей Олегович тут же принялся подтаскивать вещи поближе к борту.

Выгрузились за три ходки. Раймо вылез из лодки последним и осмотрелся. На берегу тихой бухты стояли выбеленные снегом строения, бегала собака, тут же бродили куры и худая корова. Раймо обошел вокруг ближайшей избы и с удивлением обнаружил рядом с огородом небольшой, заботливо ухоженный пятачок с причудливо раскиданными валунами среди аккуратно подстриженной травы: это был почти натуральный японский “сад камней”, излюбленное место для медитаций у дзэн-буддистов.

Раймо вернулся на берег. Местный егерь Кузьмич — костлявый мужичок неопределенного возраста — по очереди обнимался с приехавшими к нему охотниками.

— Ну, теперь держись, — орал он, — Михалыч! Такая охота идет! Чистый праздник!

— Когда мы пойдем на охоту? — поинтересовался у Жени Раймо.

— Отдохнем немного и пойдем… — почему-то тяжело вздохнув, ответил Качалов.

— Будем пить? — понял Раймо.

— Будем… — снова вздохнул Женя. Он морщился — у него от выпитого болела голова.

— Ну, что встали, как неродные? — суетился Кузьмич. — В дом, в дом проходите!..

— А баня готова? — спросил у него Сергей Олегович.

— Сейчас все будет в полном ажуре! — пообещал егерь. — Как вас услышал — так сразу и стал готовить. Уже скоро!..

Пока прогревалась банька, мужики хозяйничали. Михалыч руководил выгрузкой надувных катеров из сарая. Женя и Сергей Олегович накачивали их. Лева Соловейчик проверял моторы.

Раймо поручили таскать вместе с Кузьмичом воду в баню.

— Когда мы пойдем на охоту? — спросил Раймо у егеря после четвертой или пятой ходки.

— Чего это он спрашивает? — окликнул Качалова не знающий английского Кузьмич.

— Когда, говорит, на охоту!.. — Женя из последних сил подкачивал насосом тугие зеленые борта лодки.

— Скоро! Скоро охота! — закричал Раймо, как глухонемому, Кузьмич. — Туда пойдем! — он махнул рукой в сторону заходящего солнца. — Там лосей до… Всем хватит! Лось, понимаешь?

Кузьмич попытался изобразить рога на своей голове и даже промычал что-то нечленораздельное.

— Элк? — сообразил Раймо и добавил одно из немногих знакомых ему русских слов: — Хорошо!

— А то! — продолжил разговор Кузьмич. — Во какие! — он показал финну животное немыслимых размеров. — Так и, бегают! Во какие! — теперь он продемонстрировал ему уже ширину зверя. — Я в это лето таких четырех завалил!.. — по-прежнему жестами объяснялся Кузьмич.

Как ни странно, но Раймо все было понятно.

— Лось — большое животное, отличный трофей… — согласился он с егерем.

Когда бочка в баньке наполнилась до краев, Кузьмич махнул Раймо рукой — отдыхай, дескать, а сам направился к возящимся у лодок мужикам.

— Михалыч, на дальний кордон пойдем… — то ли вопрошающе, то ли утверждающе заявил егерь. — Свояк пишет — там лосей…