Олег Рыков - Разговорчики в строю № 1

Я повёл фонариком. Под мохнатым боком пса, уютно свернувшись калачиком, спал согревшийся Курбанов. Агдам охранял его сон.

Спросим себя: что для пехоты при подготовке и проведении учений является самым главным, и сами же ответим: рабочая карта командира! Нет, конечно, я не спорю, есть и другие существенные элементы: очень важно, например, чтобы растяжки у палаток были строго параллельны, опять же – дерновка дорожек… биркование… Всё это важно и полезно, но карта! Нет, не так: Карта! Даже – КАРТА!

Рабочая карта командира есть альфа и омега боевой работы штаба, особенно, в период проведения учений. Хорошо и красиво отрисованная карта – это 50% успеха учений. Ещё 25% кладём на то, чтобы руководитель учений сумел её прочитать, разобраться в нарисованном и уяснить, а кто, собственно, победит-то? Ну, а маневрирование войск, всякая там стрельба это так… оставшиеся проценты, брызги…

В начале 80-х годов теперь уже прошлого века высокие штабы почему-то решили, что в крупных учениях должны принимать участие не только строевые части, но и всякие учреждения Вооружённых Сил, вроде вузов, приёмок и бог знает ещё чего. Последствия этой странной идеи мне довелось испытать на своей, так сказать, шкуре.

В тот год генералы выкопали учебный томагавк летом, и на нашу контору свалился нежданный подарок в виде разнарядки на учения.

Престарелые полковники, которые давно забыли, что они, в сущности, ещё военные, с кряхтением полезли на антресоли. Оттуда были извлечены тревожные чемоданы, полевые сумки, плащ-накидки, курвиметры и другие странные предметы.

Бриджи, которые в авиации называли «кривыми штанами», в отличие от брюк навыпуск, которые именовались «штанами об землю», почему-то оказались тотально малы, хромовые сапоги ссохлись и больше напоминали любимое пыточное орудие испанской инквизиции, умение нашивать подворотнички оказалось начисто утрачено…

– Скажите, коллега, а «повседневная для строя» – это как?

– Видите ли, батенька, боюсь ошибиться, но выше пояса, как у вас, а ниже пояса… э-э-э, ну, как у того молодого человека…, ну да, дежурного по факультету… гм…, правильно…

– А полевая – это тогда как?!

На следующее утро раздолбанный ЛАЗ высадил десант избранных представителей военной науки в районе проведения учений.

Построились. Дежурный генерал, оглядев прибывшее воинство, которое, наподобие военнопленных, почему-то полезло в строй с вещами, ухмыльнулся и скомандовал:

– Товарищи офицеры! Поздравляю вас с прибытием в район учений! Задача на сегодня – максимально отдохнуть!

И пошлу! Каждый день в отсутствии боевых задач лучшие представители военной авиационной науки неумело напивались, стремительно теряя человеческий облик. В свою очередь, представители строевых частей абсолютно не представляли себе, где и каким образом использовать специалистов по теории РЭБ… Больше всех повезло секретарю партбюро. Он где-то умудрился стащить красную папку с тиснёной надписью «На доклад командующему». С этой папкой он бессистемно бродил по гарнизону, периодически хмуро поправляя очки и неодобрительно посматривая на окружающих. В столовой он клал эту папку на стол и обедал в одиночестве. Пару раз, правда, к нему подсаживался местный контрик, бледный от собственной отваги. В папке у хитрейшего из хитрых лежали авторучка, сигареты «Ява» и запасные очки, как главные орудия политработника.

Наконец, в районе полуночи в нашу палатку влетел порученец и заполошно заорал:

– Товарищи офицеры! Срочно на ЗКП!

На ЗКП нас уже ждал знакомый генерал.

– Поступила вводная! Нужно срочно рассчитать и нанести на карту зоны подавления ЗРК [35] ЗРК - зенитно-ракетный комплекс. противника! Исходные данные получите у начальника разведки!

С трудом прогоняя непривычное чувство похмелья, полковники взялись за дело.

И вот – карта. Громадная, длиной в несколько метров искусно нарисованная карта учений. Карта ещё лежит на полу на особом помосте, специально обученный прапорщик наносит на неё последние штрихи. Лицо у него вдохновенное, как у Микеланджело, завершающего роспись Сикстинской капеллы.

Самый смелый из нас с фломастером приближается к карте, чтобы нанести так называемые «яйца», т.е., зоны подавления.

– Стой, бля, куда?!

– Так зоны подавления нанести…

– Карту помнёшь!!!

– А как же…

– Стой, тебе говорю! Хамракуллов! Гусев! Ко мне!

Из темных глубин ЗКП выскакивают 2 бойца со строительными носилками. Ручки у носилок непривычно длинные. Прапорщик, подобно турецкому султану, усаживается в носилки, а бойцы искусно имитируют каретку плоттера, перенося его над картой.