Михаил Крюков - Разговорчики в строю № 3. Лучшее за 5 лет.

Нашли число «13»? Нет, потому что все случившееся далее подпадает исключительно под закон Мерфи!

Итак, взлетев, экипаж «зелёных ящериц» (Green Lizard – 515) занял эшелон 2400 метров при скорости 415 км/час и начал нарезать круги над авианосцем, ожидая самолёты своего авиакрыла, нуждающиеся в дозаправке в воздухе. Заканчивая третий круг над «Линкольном», экипаж самолёта решил проверить подачу топлива из подвесного бака, в котором все ещё оставалось 500 килограмм. Подачи не было – заел клапан (помни закон Мерфи!). Когда пилот танкера, следуя инструкциям, начал бросать машину вверх и вниз в попытке перегрузками открыть упрямую железяку (и опять Мерфи!), раздался громкий хлопок. Повернув лицо вправо, Марк Баден вместо приветливой улыбки своего штурмана увидел … пустоту, а взглянув вверх, наконец, увидел … друга-ирландца, сидящим верхом на кокпите. Согласитесь – ужас?! Нет, ужас – впереди…

Галлахер сидел в кресле верхом на фонаре самолёта, в плексигласе которого зияла огромная зазубренная дыра. Лицо и голова несчастного были оголены; его щеки раздувались так, как будто в его рот был вставлен пожарный брандспойт, и подача воды включена. Внутри самолёта оставались только ноги штурмана, болтающиеся как игрушка-талисман в кабине такси. Присмотревшись, пилот Баден был поражён ещё более: ремни не удерживали его друга – они были автоматически отстёгнуты, как это случается при катапультировании; Галлахера удерживали в кресле только захлестнувшие его грудь стропы парашюта. Счастье, что Баден не знал, где его купол – «потухший» шёлк висел на хвостовом оперении, не «дотянувшись» до рулей высоты всего несколько сантиметров. Счастье и то, что штурман подавал признаки жизни: он пытался удерживать голову, но вскоре сдался под мощным напором воздуха и уронил её на плечо. Лицо его, если можно было назвать лицом надутый противогаз, стало белеть. И это стало окончательным сигналом к действию: Баден перевёл ручки сектора газа в нижнее положение, выпустил закрылки и щитки воздушного тормоза, постепенно доведя скорость почти до скорости сваливания – 290 км/час и сообщил на авианосец об аварийной ситуации – частичном катапультировании члена экипажа. Авиадиспетчер «Линкольна» тихо и печально спросил:

– Штурман – в кабине?

– Нет, только его ноги – ответил пилот.

На другом конце линии раздался стук – это упал в обморок диспетчер авианосца, представивший забрызганную кровью кабину и падающую в океан верхнюю часть туловища штурмана.

«Интрудер» начал делать плавный разворот, находясь в 14 километрах на траверзе авианосца. Оказавшись в 10 километрах от кормы корабля, Баден запросил разрешение на аварийную посадку – времени не было: голова Галлахера была неподвижна; его лицо позеленело.

Когда самолёт вышел на глиссаду, находясь в пяти километрах от авианосца на высоте всего 90 метров, пилот начал верить в удачу – ноги Галлахера шевелились. Значит, он все ещё жив!

Но закон Мерфи… он забыл о нем! Внезапно начало запотевать лобовое стекло, когда до посадочной палубы оставалось совсем немного. Баден включил обогрев, и когда стекло очистилось, увидел, что «Линкольн» начал циркуляцию влево!!! Идти на второй круг он не мог – это убило бы его штурмана, поэтому, круто довернув влево и едва не свалив самолёт, Баден «поймал» красный огонь системы визуальной посадки авианосца, выровнял «Интрудер», сбросил газ и плюхнул самолёт задолго до первой линии аэрофинишёров. Держа переднюю стойку в воздухе, он дождался захвата троса хвостовым гаком и вздохнул с облегчением – прочно опутавшие Галлахера стропы не дали тому упасть грудью на «ножи» разбитого плексигласа. Баден вскочил со своего сиденья и бросился к другу. Когда тот прошептал: «Я уже на палубе?», Марк понял, что все позади.

Последующее разбирательство показало, что:

– катапультное кресло штурмовика было изготовлено в Англии в 1963 году, и у него ни разу за 28 лет не менялся механизм отстрела;

– из-за принудительно созданных перегрузок сломалась прижимная пружина кресла, которое резко приподнялось и пробило фонарь самолёта;

– поднятие кресла инициировало срабатывание пиропатрона и часового механизма катапульты, выпустившего парашют;

– кресло, пробив кокпит, поднялось недостаточно высоко, чтобы дернуть трос включения стартового двигателя катапульты.

Капитан Мерфи был бы доволен: этот случай подтвердил его теорию; а на всех без исключения американских «Интрудерах» срочно поменяли механизмы катапультирования.