Дмитрий Ненадович - Повесть о потерянном времени

Но не всё было так мрачно в этом батальоне. Случались иногда и по настоящему смешные истории. Эти истории порой вносили некое разнообразие в пожирающую военных повседневщину. Одна из них произошла с всегда полусонным и безнадежно любящим всяческие проявления комфорта лейтенантом Николаевым. Если быть точнее, то история произошла не с ним, а с совершенно другим лейтенантом — только что прибывшим в часть лейтенантом медицинской службы Зельским. Но лейтенант Николаев стоял у истоков этой истории и был, можно сказать, её застрельщиком. Заступил как-то этот неисправимый любитель комфорта в свой самый нелюбимый наряд — начальником караула — и тут же, как только мог, постарался скрасить свой строгий быт. Едва перешагнув порог караульного помещения, он тут же распорядился принести ему из расположения роты парочку матрацев на жесткий топчан и троечку дополнительных подушек. Наскоро приняв наряд у предшественника и отправив смену на посты, лейтенант вдоволь отведал принесенной с собой домашней снеди, после чего его отчаянно потянуло в туалет по великой нужде. Туалет караульного помещения лейтенант, мягко говоря, недолюбливал. И мало того, что недолюбливал — он в него просто не мог влезть. Поэтому всякий раз, когда нужда настигала лейтенанта во время его мужественного несения службы в карауле, он, ничтоже сумняшись, покидал караульное помещение и отправлялся в находящийся неподалёку полевой сортир, оборудованный, как положено, выгребной ямой. Этот сортир соорудили когда-то в незапамятные времена первые строители гарнизона. Как это ни странно, но после окончания строительства сносить его не стали. Впрочем, ничего странного в этом не было: стоит сортир на окраине лесочка, в глаза не бросается и каждый снующий по территории части военный, не взирая на должности и звания, может им воспользоваться, не заходя специально для этого в казарму или в штаб. Очень даже удобно и в духе начавшей уже тогда зарождаться демократии. Вот в этот-то демократичный сортир и отправился полусонный и сытый лейтенант. Из чисто этических соображений не будем расписывать всех подробностей процесса лейтенантского испражнения, хотя с научной точки зрения он явно представлял интерес. Об этом свидетельствовала создаваемая соответствующим органом во время процесса непередаваемая гамма всевозможных и неизвестных еще в живой природе звуков. Случайные прохожие, заслышавш эти неповторимые звуки, сразу понимали, что в карауле сегодня лейтенант Николаев, и обходили опасно раскачивающееся строение стороной. Но в этот раз среди привычных ему с юности звуков лейтенант уловил какой-то особый, нельзя сказать, что совсем уж ему не знакомый, но какой-то не соответствующий процессу звук. Вернее даже не звук, а коротенький такой звучок: «Бульк!» Лейтенант усилием воли вынужден был прекратить процесс яростного испражнения, дабы проанализировать природу нового звука: «Ха, «бульк», как из бутылки. Что это могло быть? Бутылки-то ведь поблизости нету…». И тут в общем-то неглупого лейтенанта насквозь прожгла внезапная догадка: «Значит, что-то упало!» Он принялся судорожно проверять карманы — всё вроде бы на месте. Сердце лейтенанта мгновенно похолодело, когда он добрался наконец до висящей на ремне кобуры. Кобура была расстегнута и пуста: «Так и есть! Нет пистолета типа ПМ! Трибунал!» В отчаянии забыв о довершении процесса до победного конца и кое-как натянув штаны, Николаев побрёл обратно в караульное помещение. «Что же теперь делать? Что делать? — Отчаянно стучало в его голове. — Доложить дежурному по части? Пусть объявляет тревогу и вызывает с флота водолазов. Какой на хрен флот?! Ты что? Уже бредишь? Так-так-так, водолазов у нас нет, а кто же у нас есть хотя бы чем-то похожий на водолаза? Во, точно! Воин в ОЗК! Срочное погружение. А если вдруг утонет? Привяжем к нему веревку. В случае чего — экстренное всплытие. Кому же это можно поручить? Чем-нибудь застращать и потом сурово приказать? Нет-нет, приказывать в этом случае нельзя, можно только попросить. Не в службу, мол, а в дружбу. А прежде чем просить, надо бы что-то пообещать. Что и кому я могу пообещать? Ага, вот! Каретин же у меня собирался в отпуск, а ротный ему его зарубил за халатное несение службы в наряде по роте. Плохо он тогда сортир вымыл. Да фигня это всё! Это не является грубым нарушением воинской дисциплины. По такому случаю я как-нибудь ротного уговорю. Срочно. Звонить в роту». Едва сдерживая нетерпение, Николаев ворвался в караульное помещение. Бойцы с удивлением взглянули на его незастегнутые и сползающие с крутых бёдер штаны и внутренне напряглись, думая, что сейчас последует какая-нибудь вводная. Это особенно настораживало, потому как ленивый лейтенант никогда вводными не разбрасывался. Но лейтенант, не обращая на них никакого внимания, стремглав бросился к телефону: «Лейтенант Николаев. Дневальный, срочно доложите: где у нас находится ефрейтор Каретин? Немедленно пришлите его ко мне в караульное помещение! Скажите, чтобы взял с собой ОЗК в комплекте с противогазом! Да, еще пусть какую-нибудь веревку с собой прихватит покрепче и фонарик. Где-где. Пусть к старшине подойдет. Скажет, что это я просил». Положив трубку, лейтенант начал тихо тлеть от нетерпения. Прошло уже целых пятнадцать минут, а Каретина всё еще не было. Тление плавно перешло в горение и лейтенант ещё раз позвонил в роту: «Где Каретин, вашу мать? Вы что там еле шевелитесь? В штаны что ли насрали? Сгною! Кто не разрешает открыть оружейную комнату? Дежурный по части? Уроды! Ничего нельзя доверить! А где командир роты? Б…ь. А старшина? Тьфу ты! Сучара ленивая!» Находясь в непривычном для себя состоянии крайнего раздражения, лейтенант с размахом бросил трубку, но тут же поднял её снова и дрожащими пальцами набрал домашний номер ротного командира. Непрерывно извиняясь, лейтенант сбивчиво объяснив ему ситуацию и принялся слёзно просить Пчёлкина дать добро на вскрытие оружейной комнаты, где для пущей сохранности были складированы все ротные ОЗК. «Буонапарте» поначалу влез на коня: «Вы дадите мне когда-нибудь хоть какого-то покоя? Только вошел, ещё даже пожрать ничего не успел, а отдельные лейтенанты уже успели набить чем ни попадя свою ненасытную утробу и топят теперь вверенное им боевое оружие в окрестных сортирах! Чего Вас туда понесло? Вам же по Уставу не положено для таких целей покидать караульное помещение! Не можете срать как все остальные? Пишите рапорт на медицинское освидетельствование. Может Вы уже совсем служить не в состоянии, если даже посрать как следует не можете?» Через некоторое время, немного поостыв и осознав, что если допустить такое ЧП, то мало никому, в том числе и ему, не покажется, «его императорское величество» соизволило прибыть в роту и, снабдив Каретина всем необходимым выпроводило его для выполнения важного государственного поручения.