Николай Переяслов - Он где-то рядом

Я торопливо оделся и вышел.

— Я сейчас…

Пройдя полквартала, я зашел на телеграф и, испортив на черновики два бланка, составил-таки показавшийся мне подходящим текст. «У НАДИ БЕДА ЗПТ СРОЧНО ПРИЕЗЖАЙ ТЫ ЗДЕСЬ НУЖНЕЕ», — написал я. И поставил внизу своё имя.

Отправив телеграмму, я возвратился к Наде и мы позвонили в больницу. Там пока всё было без изменений.

— Ну, ухудшения нет — и то хорошо, — успокоил я.

Мы сели пить чай и просидели за этим занятием до часа ночи, так что на метро мне было уже не успеть.

— Ничего, — решила Надя, — я тебе постелю здесь на диване. Помоги мне его разложить…

Диванчик оказался раскладывающимся, и в разложенном виде занял почти всю кухню.

— Ого! — удивился я. — Да это прямо царское ложе.

— У нас на нем раньше всегда гости спали.

Она принесла из спальни свежее белье и приготовила мне постель.

— Вот… Ложись, а то тебе, наверное, с утра в институт?

— Да, к девяти.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи…

Я разделся, сложив одежду на табурете, и залез под одеяло. Полежал, ворочаясь с боку на бок, минут пять и, приподняв голову, прислушался. В глубине квартиры какое-то время были слышны легкие шаги и какие-то шорохи, затем раздался щелчок выключателя, скрип кровати и всё стихло.

«Фиг его знает, — подумал я, — может, мне надо попробовать перебраться к ней ? Вот встать прямо сейчас и пойти в ее спальню… Не будет же она орать на весь дом? Хрон бы, наверное, так и сделал», — припомнил я одного из своих одноклассников, слывшего самым непревзойденным бабником школы. «Нет таких женщин, которые не дают , — авторитетно поучал он нас, — просто есть такие мужчины, которые не умеют просить» .

Но какое-то неясное чувство все же не позволило мне сделать этого, и я так и остался лежать посреди кухни один на своем царском ложе. Сначала, правда, пробуя распалить в себе желание, я попытался было представить себя рядом с Надей, но вместо ее темнокудрой головки перед моим внутренним взором неизменно появлялось обрамленное кромкой золотистых волос личико Кати, душа моя наполнялась от этого болью и грустью, желание куда-то улетучивалось, и, беспокойно проворочавшись так часа полтора в поисках подходящей позы, я в конце концов уснул и проснулся только от зазвонившего где-то в глубине квартиры будильника.

Минуту спустя, послышались шаги, и на кухню заглянула одетая в длинный халат Надя.

— Проснулся? Иди, умывайся, а я приготовлю завтрак.

Промямлив для приличия что-то типа того, что, мол, не стоит беспокоиться, и что я по утрам вообще не ем , я натянул штаны и пошел в ванную, а когда вернулся на кухню, на плите уже дожаривалась яичница, а на столе вкусно дымился густой черный кофе.

— Ну-у, ты искусница ! — высказал я свое искреннее восхищение и, подсев к столу, живенько смолотил и яичницу, и кофе.

Затем поблагодарил Надю за завтрак, оделся и без единой тетрадки отправился в институт. Я уже понимал, что главное в моей жизни будет происходить совсем не в его аудиториях…

Отсидев кое-как первую лекцию и сходив на лабораторное занятие по шахтной электромеханике, я незаметно слинял из института и поехал домой. Матери не было — она еще со вчерашнего дня собиралась пойти с соседками к кому-то на поминки, батя работал в первую смену, и дома я застал одну Аньку. Она уже третий год работала инструктором в Обществе книголюбов, но последнее время их работа сошла почти на нет — денег на приглашение писателей не стало и организовывать читательские встречи сделалось не с кем, так что она частенько теперь возвращалась с работы уже к обеду.

Сжевав на кухне штук пять испеченных мамой пирожков с картошкой и выпив пакет молока, я взялся было листать лежащие с вечера на столе конспекты, но голова работала плохо и я это быстро бросил. Встав из-за стола, я позвонил Наде.

— Как мама? — поинтересовался я, услышав в трубке ее голос.

— Пока без изменений, — вздохнула она. — Я только что возвратилась из больницы — она по-прежнему находится в реанимационном отделении, лежит под капельницей, — и она потихоньку всхлипнула.

— Да-а… — протянул я, не зная, что сказать в утешение. — Ну, Бог даст, все обойдется…

Положив трубку, я заглянул в комнату к Аньке.

— Ты мне чего-нибудь почитать не дашь? А то у меня от этой науки уже голова пухнет.

— Так это ты всю ночь наукой занимался? — съязвила сестра. — Даже спать домой не пришел.

— Ну и что? — не стал я развеивать ее заблуждения. — Я же не говорю, что ты вон с Радеком в подъезде обнимаешься… Где вы, кстати, с ним познакомились, если не секрет?