Джеймс Джойс - Собрание ранней прозы

— Денег нет, парни, — молвил он.

— Присаживайтесь сюда, мистер Хенчи, — сказал старик, предлагая ему свой стул.

— Да не вскакивай, Джек, сиди, — отвечал мистер Хенчи. Он коротко кивнул Хайнсу и уселся на стул, который освободил старик.

— Вы выяснили обстановку на Онгайр-стрит? — спросил он у О’Коннора.

— Да, — отвечал тот, принимаясь искать по карманам свои записи.

— А вы встречались с Граймзом?

— Встречался.

— И что? Как его намерения?

— Он не хотел давать обещаний. Говорит: «Я никому не сообщаю, как я буду голосовать». Но я-то думаю, с ним порядок.

— Почему так?

— Он у меня спросил, кто были выдвигавшие. Я назвал имена и назвал отца Берка. Думаю, тут все будет в порядке.

Мистер Хенчи вновь начал шмыгать носом и с ужасающей скоростью тереть руки над огнем. Потом он сказал:

— Ради Бога, Джек, принеси малость уголька! Там должно еще оставаться.

Старик вышел из комнаты.

— Дохлый номер, — сказал мистер Хенчи и помотал головой. — Я спросил этого шпаненка, а он мне в ответ: «Вы знаете, мистер Хенчи, когда я увижу, что дело делается как следует, я вас не забуду, будьте уверены». Проходимец, сквалыга! Да что еще-то от него можно ждать?

— А что я тебе говорил, Мэт? — сказал Хайнс. — Трюкач Ловкач Тирни.

— Трюкач, негде пробу ставить, — поддержал мистер Хенчи. — Недаром у него эти свинушьи глазки. Разрази его душу, он что, не мог заплатить как человек? Так он мне развел: «Вы знаете, мистер Хенчи, мне надо поговорить с мистером Феннингом… У меня были очень большие расходы». Сквалыжный шкодник, пропади он пропадом! Он, видать, позабыл то время, когда папашка его был старьевщиком на Мэрис-лейн.

— Это что, правда? — спросил О’Коннор.

— Истинный Бог, — сказал мистер Хенчи. — А вы никогда не слышали? Утром по воскресеньям, когда кабаки закрыты, парни приходили к нему в лавчонку, чтоб срочно купить жилетку или штаны — ха! А у папашки Трюкача Ловкача был тоже свой трюк, пара бутылочек в уголку. Ясно теперь? Вот так-то. И там он впервые узрел свет дня.

Старик вернулся с кусками угля и принялся их раскладывать в камине.

— Милый подарочек, — сказал О’Коннор. — А как это он ждет работы от нас, если не намерен платить?

— Я тут бессилен, — произнес мистер Хенчи. — Ко мне самому вот-вот явятся, чтобы описать имущество.

Хайнс рассмеялся и, сделав движение плечами, чтобы отделиться от стенки, приготовился уходить.

— Приедет король Эдди, и все устроится, — сказал он. — Ладно, парни, мне надо двигать. Увидимся попоздней, пока.

Он неторопливо вышел из комнаты. Ни мистер Хенчи, ни старик не раскрыли рта, однако О’Коннор, который стоял, уныло уставившись в камин, при звуке закрывающейся двери вдруг окликнул вдогонку:

— Пока-пока, Джо.

Мистер Хенчи выждал немного и потом кивнул в направлении двери.

— Скажите-ка, — спросил он с другой стороны камина, — а с чем это наш друг приходил? Что ему надо?

— Да что надо! — сказал О’Коннор, отправляя в огонь окурок. — Бедняга Джо, ему тоже туго, как и нам всем.

Мистер Хенчи мощно потянул носом и сплюнул столь изобильно, что почти загасил огонь, который протестующе зашипел.

— Если хотите знать мое личное и чистосердечное мнение, — сказал он, — то он, сдается мне, из другого лагеря. Он шпион Колгана, я так думаю. Сходи, мол, к ним, погляди да разнюхай, чем они там дышат. На тебя они не подумают. Улавливаете?

— Да ну, Джо — это честный малый, — отвел О’Коннор.

— Отец его был честный, почтенный человек, — признал мистер Хенчи. — Старина Ларри Хайнс! Немало он сделал доброго на своем веку. Но опасаюсь, этот наш друг не чистой воды алмаз. Черт дери, я всегда пойму, если парню туго, но кого я не понимаю, это прилипал. Мог он в себе найти хоть на грош мужского?

— Я-то его не больно привечаю, когда он заявляется, — сказал старик. — Пускай его работает для своих, а не ходит сюда лазутничать.

— Ей-ей, не знаю, — с сомнением произнес О’Коннор, вынимая курительную бумагу и табак. — На мой взгляд, Джо Хайнс — прямая душа. Притом он способный, пером владеет. Вы помните эту его штучку…?

— А на мой взгляд, — сказал мистер Хенчи, — среди этих фениев и боевиков в горах есть некоторые слишком способные. Сказать вам мое личное и чистосердечное мнение насчет кой-каких этих шутников? Я думаю, из них половина на жалованье в Замке.

— Про то неведомо никому, — сказал старик.

— Но я-то знаю как факт, — сказал мистер Хенчи. — Они наемники Замка… Я не говорю, что Хайнс… Нет, черт дери, он-то, думаю, выше этого… Но вот есть один такой коротенький косоглазый сэр — вам понятно, на какого патриота я намекаю?