Алексей Егоренков - Земля точка небо

— Хорошо, — сказал Максим, обращаясь больше сам к себе. — Попробуем разобраться.

— Наконец-то, — парень вздохнул с долгим присвистом и уселся рядом. И впервые тронул чай. Что там Лизка хотя бы делала? Макс опять мысленно промотал ее видеозапись. Ага. Итак, для начала…

— Для начала скажи мне, — он склонил голову, глядя на парня как можно дружелюбнее. — Кто ты и чем бы хотел заниматься… ну, в идеале?

— Я музыкант, — ответил тот, приложив чашку к губам. — И в идеале хотел бы заниматься музыкой. Он вынул дешевые сигареты в мягкой пачке и теперь отчаянно пытался закурить, помогая себе двумя руками.

— Ну? — спросил Максим. — И что тебе ме… У паренька не гнулись пальцы. На правой руке, и Макс только заметил это, потому что тот постоянно держал ее в кармане. Отлично. Всё стало куда понятнее, хотя не проще ни на грамм.

— С-сука, — парень ухватил пачку за торчавший кончик фильтра и яростно затряс рукой. Пачка сдалась и брызнула сигаретами по всей комнате. Встав с кровати, Максим наклонился и принялся собирать их, аккуратно, чтобы не измять — эти сигареты и так были помяты достаточно. Заправив предпоследнюю из них в мягкую пачку, Макс сунул последнюю себе в зубы и чиркнул зажигалкой, прикурив себе и пареньку.

— Итак, — объявил Максим, кривясь от дешевых табачных миазмов. — Кто это был? Подумав, он бросил начатую сигарету в остатки чая — пст! — и закурил собственную, не столь разившую мочой и сеном.

— Не знаю, — отозвался парень, раскуривая сигарету без рук. — Гопота? Здоровые слишком для гопоты. Может, бандиты. Хулиганы, допустим. Я что, обязан в них разбираться?

— Ага, — Макс опять не знал, за что ухватиться. — Но… с какой стати хотя бы?

— Извини, они мне не сообщили. Этот, что стал каблуком, сказал только «ты вообще страх потерял» — что-то наподобие. Наверное, спутали с кем-то. Я ночью с концерта ехал, как раз у вокзала. Где игровые автоматы. Максим сосредоточенно затянулся. Выдохнул дым. Еще раз вдохнул через сигарету, уже ощущая недомогание. Снова выдохнул и медленно затянулся еще раз. Ему нужно было время. Но сигарета тлела слишком быстро, да и мешала думать, а вовсе не помогала. Сдавшись, Макс положил ее на край блюдца и секунду подышал нормальным воздухом. Он надеялся, что паренек добавит еще хоть что-нибудь, обронит хоть какую-то зацепку, но тот молчал. Он сам теперь ждал ответа. Максим подобрал окурок, но сигарета успела намокнуть и погасла.

— Короче, — он затянулся еще раз, больше рефлекторно, и бросил мокрый фильтр обратно. — Извини, но помочь тебе я не могу. Да и не искал я таких, как ты, если честно. Мне нужен был, скорее обычный, нормальный человек, а не кто-нибудь, волей судьбы попавший в такие, как бы лучше выразиться, неординарные обстоятельства.

— Просто ты сам боишься, — немедленно ответил парень. «Нет, ведь какой же мудак нахальный», — подумал Макс. Он не стал комментировать, только кивнул терпеливо, дважды сжав и разжав пальцы.

— Я пришел к тебе в твой стремный район, — продолжил нытье паренек. — Заметь, еще и на ночь глядя. Я себе страшней за последние три месяца ничего не мог представить. Я, извини, мочился по ночам — ладно, это частично оттого, что избили — когда представлял себе такие районы, как твой. Пустыри эти, дома огромные. А ты в ответ боишься даже подумать. Даже сказать хоть пару сло…

— Ну хорошо, — Максим вскочил и прошел к окну и раздернул тяжелые пыльные шторы, Что-то упало с подоконника, издав гулкий пластмассовый стук, и укатилось прочь. — Ладно. Итак, ты музыкант.

Но играть тебе не светит. Какие еще будут желания?

— Не знаю, — парень сделал непонятный жест.

— Во-от, — отметил Макс, удовлетворенно закурив новую сигарету. — Я поймал тебя простым вопросом. Паренек не услышал.

— Хочу, чтобы больше ни с кем такого не случилось, — и опять махнул пальцами, будто стряхивал невидимую воду. — Ни у вокзала, нигде.

— Но те…

— Хочу, чтобы они — все они и такие как они — ответили перед законом.

— Законом, — фыркнул Макс, пялясь в мутное запыленное окно, где отражалась комната. — Ты сейчас говоришь о ком? О хулиганах? Им насрать на закон.

— Но ведь, — парень затряс головой. — Ведь не хотят же они попасть в тюрьму?

— Тебе что, извини, совсем башню отбили? — Максим обернулся, не в силах держаться. — Настоящие бандиты, друг мой, любят тюрьму.

Ж ивут в тюрьме. Крепнут, бля, в тюрьме.

— Не выражайся, пожалуйста.

— Иди на хуй. Ты пришел изменить себя? Вот тебе первый совет — учись ругаться матом. Сглотнув, паренек опять двумя пальцами вправил кадык под застегнутый ворот.