Брук Дэвис - Потерять и найти

– Готовы? – спросила Милли.

– Готов, – кивнул Карл.

Они двинулись к выходу, петляя между посудой и техникой, книжками и полотенцами. По пути какая-то тетенька даже попыталась надушить Карла туалетной водой, но в ответ он только захихикал.

Вскоре впереди возникли входные двери, ослепительно сияя и притягивая взгляд. Карл и Милли рванули вперед, но на них никто даже не обратил внимания. Оставалась самая малость!..

– Мы невидимые! – воскликнула Милли.

– Да, – согласился Карл.

Они посмотрели друг на друга и улыбнулись. Еще чуть-чуть – и они на свободе!..

Но тут Милли заметила угадайктошных человечков, которые глядели на них с пола. Она не успела ничего сказать Карлу, и он, наступив на них, грохнулся головой вниз в полную елочных огоньков корзину «Уцененка!». Милли тоже упала и ударилась головой, а манекен, выскользнувший у Карла из рук, рухнул на нее сверху. Одна пластмассовая нога оторвалась и отлетела в сторону.

И тут послышались три слова, которые Милли больше всего боялась услышать:

– Вот же она!

К ним направлялись Хелен и Стэн, а еще незнакомые дяденька и тетенька в дорогих неудобных костюмах. Новая мама и новый папа.

– Скорее, Карл! – Милли встала и, потирая голову, схватила его за руку.

Но Карл так увяз в гирляндах, что чем больше брыкался, тем сильнее себя опутывал.

– Хватай его, Стэн! – воскликнула Хелен, бежавшая у Стэна за спиной. – Кажется, он… ну… я не хочу спешить с выводами… Но… Такие, как он… обычно… Он наверняка… Скорее всего… Как мне кажется…

Стэн подбежал к Карлу, который все барахтался в елочных огоньках. Затем помог ему выбраться из корзины и схватил за руку.

– Ну все, старый развратник. Представление окончено.

– Ох, Стэн, – с трудом выдохнула Хелен, подбегая к нему. – Ты схватил его. – Она коснулась ладонью его предплечья. – Ты такой сильный!..

Карл, не глядя на Милли, прошептал:

– Беги. Беги, Милли. Я найду тебя.

Человечки из настольной игры глядели на Милли с пола, будто ждали, что она что-то сделает. И тогда Милли что-то сделала: она схватила манекен за ногу и бросилась вперед, петляя по узеньким тропинкам через лес людей.

– Беги, беги, Милли, – запела она и выбежала через входные двери на стоянку.

Оглянувшись на ходу, она увидела их – большие красные буквы, которые соединялись и разъединялись на раздвижных дверях: «Я ЗДЕСЬ МАМ».

Милли пошла по подъездной дорожке к своему дому, поставила манекен на крыльцо и подергала ручку входной двери. Заперто. Она достала запасной ключ из-под коврика, открыла дверь, потом оглянулась, проверяя, нет ли полиции, и вошла внутрь.

В доме было холодно и темно.

Не успев перевести дыхание после пробежки, Милли с порога крикнула:

– Мам? – Затем прошла на кухню. – Мам? – Слово эхом прокатилось по комнате.

Тут противно пахло мусором, и в раковине громоздились грязные тарелки. Милли прошла в гостиную.

– Мам?

Пустовавший диван показался огромным. Телевизор большой черной дырой темнел посреди комнаты. И почему она раньше не замечала, какой он большой и черный? Будто нажмешь на кнопку – и он засосет в себя весь дом.

На журнальном столике лежал папин чехол для пивных банок. Милли взяла его и поднесла к лучу света, лившемуся из окна. Пылинки вокруг пустились в пляс.

Она провела пальцем по черной ткани. На одной стороне чехла была изображена карта Австралии, а на другой – тетенька в купальнике с огромными водяными шариками. Милли надела чехол себе на руку и коснулась его щекой.

Потом она пошла в спальню к родителям. Мамина половина кровати была вся скомканная. Милли улеглась на нее и с головой накрылась одеялом. Здесь тоже было холодно и темно.

Она протянула руку и коснулась папиной половины, затем откинула одеяло, встала и положила ладонь на стенку шкафа, будто пытаясь оставить отпечаток. А потом отодвинула дверь и открыла глаза.

Внутри ничего не было: одни только вешалки, похожие на плечи скелетов.

Тогда Милли она села на кровать и провела пальцами по воздуху, которого будто бы и не было. И в ту секунду она очень хотела сказать: «Прости меня, мам. Прости меня. Прости за то, что я наделала».

Иногда слово «прости» – единственное, что остается сказать.

– А что говорить, когда кто-то умер? – спросила она шепотом у папы, пока мама смотрела свою любимую телевикторину.

У одной девочки в школе умерла сестра, и учительница попросила Милли сделать открытку.