Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая

Картина сложилась совершенно идиллическая. Абрамов-младший законспирировался идеально. Он вызывал недовольство московского начальства лишь тем, что неосмотрительно рвался «в бой». Приходилось сдерживать его, уговаривать не торопиться.

Тем более, что ближайшее окружение генерала Абрамова встретило внезапное появление генеральского сына по-разному. Некоторые считали его по меньшей мере авантюристом. Другие высказывались определенней: «платный красный агент, гэпэушник». Коробила грубость и резкость его суждений, манера говорить обо всем безапелляционно, неумение прислушиваться к чужому мнению.

И в то же время нельзя было не признавать его знание современной жизни Советской России, о которой большинство ровсовцев были осведомлены очень поверхностно, больше из чужих уст, из газет и рассказов очевидцев.

Абрамов-младший о русской жизни знал по собственному опыту, он успел даже поработать в неведомой для многих организации «Осовиахим»...

Любое поручение РОВСа он выполнял с необыкновенным рвением. И все-таки добиться полного доверия ему не удавалось. Особенно недоверчивым оказался начальник контрразведки РОВСа полковник Браунер. Свое мнение полковник не скрыл от Абрамова-старшего:

— Я считаю, генерал, что Николаю Федоровичу доверяться полностью не стоит, его приезд — мистификация чекистов.

Генерал-лейтенант ответил незамедлительно и грозно:

— А я считаю, полковник, ваше недоверие к моему сыну личным оскорблением.

Браунер принес извинения. Но на деле — просто изменил тактику, продолжал наблюдать за Николаем тайно. Ситуация вроде бы изменилась. Николая Абрамова стали посылать в города Болгарии и Югославии. Он давал консультации боевикам перед отправкой их в Союз, помогал изготовлять фальшивые удостоверения и справки — знал о каждом ровсовце, готовом к отправке. Через каналы связи добытые сведения отправлял в Россию.

Но из «Центра» для него поступали пустяковые и эпизодические задания. Как сотрудник резидентуры он совершенно не подходил — был очень на виду и своей напористостью мог испортить любую операцию. В то же время он давал весьма ценную информацию, снимал копии с любого секретного документа, сообщал о готовящихся актах, до мельчайших подробностей раскрывал деятельность своего отца — генерала. Это более всего смущало как Шаброля, так и Венделовского. Работать с «Фунтиком» надо было, по их мнению, не спуская с него глаз.

— На том и решили, Альберт Николаевич, — сообщил Шаброль. — Никаких серьезных заданий. Основное его дело — Монкевиц. Пусть не спускает с него глаз... И теперь сообщение для вас, Альберт Николаевич. «Центр» дает вам новую связь — через торгпредство. Вас найдут. А пока вы остаетесь в Париже, вся связь только через каналы Десбона. Из него, кстати, мог бы получиться неплохой музыкант, как вы считаете?

— Мне он больше нравится как портной, — улыбнулся Венделовский, — и как наш гостеприимный хозяин.

— Ну, так попрощаемся с ним и разойдемся. — Шаброль крепко пожал руку товарищу, и по очереди они покинули маленькую портновскую мастерскую.

...Венделовский шел сумеречной, узкой парижской улицей и снова продумывал весь разговор с шефом — с беспокойством и с неудовольствием. Альберт все время ловил себя на мысли о том, что ему не совсем по душе перемена места и скорый вояж в Прагу. Он полюбил Париж и, думая об отъезде (если «Доктор» сказал о возможном отъезде, следовательно, все уже решено и жди приказа «Центра»), с печалью представлял себе расставание с Францией. Приказ Москвы мог забросить его и на Дальний Восток и в Северную Америку, в этом была особенность его профессии. Он не принадлежал себе и не мог выбирать.

Он вновь подумал об Абрамове-младшем. Представил себя на его месте. Мог бы он работать против своего отца? Для него это было бы совершенно невозможным. А что заставило «Фунтика»? Идея? Или большие деньги? Угроза расстрела его или близких? Нет, тут было нечто иное.

О многих своих товарищах Венделовский знал самое главное — это были идейные люди, защищавшие советское государство и обезвреживающие его врагов, «фунтик», несомненно, был из другой, непознанной им еще породы людей. Венделовский присматривался к нему стараясь понять, разобраться. И не мог. Почему он сам вызвался работать в любом городе, где существовало отделение РОВСа и жил руководитель одного из его отделений? Нет, Абрамов-младший не вызывал симпатий «0135»-го, доверять ему до конца он не мог.