Наталья Арбузова - Город с названьем Ковров-Самолетов

Бомжи загадили все, что можно было загадить. Приехали выручательные Толик с Менелаем, снесли запакощенное на помойку. Поехали на мебельную фабрику «шкафчик and диванчик», не то живую, не то издохшую, возле которой Толик некогда стоял посреди клумбы. Выяснилось – Прохоров выкупил ее с долгами и реанимировал. В результате меблирашки Людмилы были меблированы за счет фирмы. Нашлись и жильцы, а контингент Гниды затерялся средь огней большого города. Сам же Гнида пришвартовался на Морской. Пренебрегши прежде, единственно по неразумию, трудоустройством в павловском борделе, теперь с гордостью служил переживающему подъем делу Аллы и Лидии. Бегать от предначертанья бесполезно. Лидия взяла бразды правленья твердо, без дураков – цель была ясна, средства сподручны. Гниде выдали чистую тельняшку, произведя сразу в дворники, кухонные мужики и вышибалы.

Антон Балдин какую-никакую невесту себе нарыл. Не Катю Переляеву, нет. Взял за женой не золотые прииски, а пятизвездочный отель на Кипре – зимнее каникулярное время было потрачено недаром. Избранница оказалась дочерью нового русского, с присадкой одесской греческой и одесской еврейской крови, по материнской линии. Жених констатировал, что тут все сошлось: привязанность к Зое Киприди, уваженье к Иосифу Каминскому, интерес к феномену греческой цивилизации. Во всяком случае, из борделя на Морской он пока исчез. Брачный контракт сам же Каминский и составил – обошлось недешево. Борис Острогин теперь курировал обеих сестер Переляевых, такой вариант давно напрашивался. Соответствовал как собственной его натуре, так и устоявшимся привычкам двух девушек. Катя с Юленькой были отлично вышколены и в такой – фи! – мерзости, как ревность, не замечены.

Что, у Зои Савелкиной в последнее время действительно наблюдалось раздвоение личности? да, вы правильно расслышали. Перед отъездом в Питер она временами принималась говорить величественно-ленивым тоном. А то укладывала свои простенькие и со вкусом вещички в стильные корзины Киприды. Флейту бросила на пороге грота и бросила через плечо Леониду: Заинька заберет. Леонид дудочку поднял, убрал от греха подальше в рюкзак. Но едва отвернулся – на камнях лежала точная копия презренного Зоинькой инструмента. Леонид и сам был человек спорной адекватности. Одним закидоном больше, одним меньше, его это не пугало.

Когда Киприда сияет в гостиной заслуживающими драгоценного гребня волосами, сойдет любая девица, взятая Лидией по протекции. Белые ночи сменяли друг друга, и, не пуская тьму ночную на золотые небеса, светили волосы, и белела Венера Родосская, просветляя сумерки.

Прохоров долго не чикался, дом на Васильевском отремонтировал за полтора месяца. В июле на Морскую дул свежий ветер с Невы, перелетая через невысокие зданья. Прохоров пришел говорить с Лидией о будущем, считал – оно у них есть. Большая честь. И тут Лидия впервые сказала что-то путное о Менелае: он не уступит, я его немножко знаю. Устранять физически кого бы то ни было Прохорову и в голову не приходило, как-никак он был человек крещеный. Поехал бить челом вдове Заверяевой, та взяла подарки и сказала: «По мне, так забирайте со всеми потрохами. Баба с возу – кобыле легче. Такого-то добра! гулёна». Но дело не сдвинулось ни на йоту. Поспешил светлым еще вечером к Зоиньке в спальный район, остановил возле дешевой новостройки основательную тачку, долго вытирал ноги о турецкий коврик. Толик с Менелаем, надравшись, храпели. Леонид выслушал гостя внимательно, Зойка отрешенно. Нет, все что надо услыхала. Посоветовала серьезнейшим образом: «К Антипу… Антип поможет». И Прохоров отправился перевозить Антипа Иваныча Домовитого после ремонта в принадлежащий ему дом.

Небывалое, несбыточное дело: Прохоров финансировал наглое новоселье. Четверо заговорщиков-поджигателей собрались на Васильевском за новым дощатым столом от фирмы «шкафчик and диванчик» – он был покрыт по светлому дереву бесцветным лаком. Прохоров вежливенько умотал, предоставив действовать теперь уже верному прихвостню своему Антипу. Питья – залейся, еды завались. Селедка кусочками в баночках… маринованные огурчики с мизинчик… фаршированные оливки – фу ты ну ты… нарезка такая и сякая. Разовые вилки и стаканы, кради – не хочу. Водка четырех сортов, по числу присутствующих персон. Антип: «Отведайте этой, голубчики». Анатолий: «Теперь, братцы, тяпните вон той». Нежданно подвалил Гнида – его как раз не хватало. Расторопный Антипушка и вовсе отпер бар – душа нараспашку. Глаза разбежались, но выбрали виски, а содовой никто не спросил. Антип все же продемонстрировал сифон, окатив корешей с ног до головы.